Александр МОЗГОВОЙ

Будущее, мягко говоря, есть частная утопия индивидуума.

Иосиф Бродский

Военные моряки в силу корпоративных традиций, впитываемых еще с курсантской поры, достаточно осторожны в отношении перемен в кораблестроении, внедрения новых систем оружия, изменений в тактике и стратегии ведения войны на море. Нельзя забывать также о стоимости ряда перспективных видов вооружений, которая может быть просто неподъемной для экономики той или иной страны. Учитывая эти противоречивые обстоятельства, и приходится строить гипотезы.

Но прежде чем заглянуть в XXII век, пусть даже в самое его начало, есть необходимость обернуться – хотя бы на сто лет назад, дабы проследить динамику и характер военно-морского строительства, а также перемены в военно-морском искусстве. Как раз сто лет назад завершилась Первая мировая война.

ДРЕДНОУТЫ ВЫМЕРЛИ КАК ДИНОЗАВРЫ

В ее ходе и после нее на морях царствовали дредноуты. В 1906 г. в строй британского Королевского флота вошел первый представитель этого семейства – линкор Dreadnought («Неустрашимый»). Он радикально отличался от предшествующих броненосцев. Прежде всего – вооружением. Оно являлось апофеозом принципа all big guns, то есть «только большие пушки». На корабле отсутствовала артиллерия среднего калибра. Зато в пяти башнях он нес десять спаренных 305-мм орудий и мог вести огонь восемью из них на каждый борт. Если учесть, что в ту пору линейные корабли обычно располагали четырьмя крупнокалиберными пушками в двух башнях в носу и на корме, то огневое превосходство Dreadnought оказалось очевидным. Но это еще не все. «Неустрашимый» имел мощное бронирование. Толщина главного пояса составляла 179-279 мм, а палуба закрывалась 35-76-мм стальными листами. Однако эти «доспехи» не мешали скоростным характеристикам корабля. Благодаря паротурбинным установкам Парсонса линкор развивал максимальный 21,6-узловый ход.

Но век дредноутов оказался недолгим. В 1921 г. был списан Dreadnought. Но «Неустрашимый» оказался «долгожителем». По 10-12 лет прослужили последовавшие за ним дредноуты, сверхдредноуты (с артиллерией калибра 343 мм и выше) и линейные крейсера (те же дредноуты с облегченным бронированием, но 25-узловой скоростью хода), заложенные до начала Первой мировой войны. В чем причина? Они морально устарели и заметно уступали новейшим линкорам, построенным уже с учетом боевых действий на море.

Ютландский бой 31мая – 1 июня 1916 г., в котором сошлись линейные силы Великобритании и Германии, не смог однозначно выявить победителя. «По очкам», то есть по потопленному тоннажу, верх взяли немцы (подробнее см. журнал «Национальная оборона» №5/2016). Однако за моряками Его величества осталась стратегическая виктория. Кайзеровский флот так и не смог больше решиться еще на одно генеральное сражение.

А заупокойный колокол по дредноутам впервые прозвонил в ночь с 11 на 12 ноября 1940 г., когда даже по тем временам несовершенные бипланы Swordfish, поднявшиеся с палубы британского авианосца Illustrious, атаковали главную базу итальянского флота в Таранто. 21 устаревшему биплану удалось потопить торпедами линкор Conte di Cavour и тяжело повредить линкоры Caio Duilio и Littorio, которым потребовался длительный восстановительный ремонт.

Опытом Таранто воспользовались японцы, когда они с воздуха 7 декабря 1941 г. атаковали Перл-Харбор – главную базу американского флота на Тихом океане (подробнее см. журнал «Национальная оборона» №12/2011). Итогом нападения стало потопление четырех линкоров ВМС США, два из которых были восстановлены и возвращены в строй ближе к концу войны, еще четыре были повреждены. Японцы также потопили или повредили три крейсера, три эсминца, один минный заградитель, уничтожили около двух сотен самолетов. В результате воздушных ударов погибли 2403 человека, а 1178 были ранены.

После этой атаки линкоры передали пальму первенства на морях и океанах авианосцам. Дуэли между дредноутами в годы Второй мировой войны стали редкими явлениями. Бой в Датском проливе 24 мая 1941 г. между британскими линкором Prince of Wales и линейным крейсером Hood, с одной стороны, и германскими линкором Bismarck и тяжелым крейсером Prinz Eugen, с другой, завершился, как известно, гибелью красы и гордости Королевского флота. От попадания снарядов противника в районе грот мачты на Hood произошел чудовищной силы взрыв. Корпус линейного крейсера переломился, и в течение трех минут он ушел на дно. Удачное попадание немецких комендоров, очевидно, в хранилище боезапаса, безусловно, носило случайный характер. Достаточно серьезные повреждения получил и сам Bismarck, что позволило британскому военно-морскому командованию организовать охоту на него. В ней приняли участие линкоры King George V и Rodney. Но они играли второстепенную роль – просто добивали вражеский корабль, который уже был смертельно ранен торпедами, сброшенными с уже знакомых нам бипланов Swordfish, которые поднялись с палуб авианосцев Victorious и Ark Royal.

Бой в рождественскую ночь 1943 г. германского линкора Scharnhorst с эскадрой британских кораблей во главе с линкором Duke of York носил неравный характер. Вполне закономерно немецкий корабль был потоплен.

Столь же редкие бои между линкорами случались и на Тихом океане. В ночь с 14 на 15 ноября 1942 г., в ходе очередного рейда к Гуадалканалу (подробнее о сражении за этот остров см. журнал «Национальная оборона» №1/2013), японский линкор Kirishima вступил в артиллерийскую дуэль с американским линкором South Dakota и нанес ему серьезные повреждения. Но тут к месту сражения под покровом темноты незамеченным подошел американский линкор Washington. Умело используя данные радиолокационной станции, он с дистанции в 3 мили практически в упор расстрелял японский корабль. В Kirishima попало девять 406-мм и около 40 127-мм снарядов. Корабль потерял управление, на нем начались сильные пожары. Утром 15 ноября 1942 г. экипаж оставил линкор, который затонул в 5 милях от острова Саво.

«Последним боем линкоров» называют сражение в проливе Суригао 25 октября 1944 г., случившееся в рамках битвы за филиппинский остров Лейте (см. журнал «Национальная оборона» №10/2014). Но японский линкор Fuso был потоплен торпедами американских эсминцев еще ночью того дня, а флагманский линкор адмирала Нисимуры – Yamashiro – был буквально нашпигован американскими торпедами, хотя и продолжал движение. И тут полузатопленный корабль вышел на завесу из шести американских линкоров West Virginia, Maryland, Mississippi, Tennessee, California и Pennsylvania. Они открыли ураганный огонь по противнику. Но последнее слово осталось все-таки за эсминцами. От попадания их торпед Yamashiro разломился на две части и затонул.

В 1946 г. британские Королевские ВМС пополнил линкор Vanguard – вопреки своему названию оказавшийся последним в ряду дредноутов. Какое-то время он использовался в качестве королевской яхты и учебного корабля, но в 1954 г. его поставили на прикол, а в 1960 г. списали.

Это был отнюдь не самый мощный дредноут, а точнее сверхдредноут. Он по боевым возможностям уступал ранее построенным американским линкорам типа Iowa. Этим кораблям, последний из которых был выведен из состава ВМС США в 1992 г., не удалось поучаствовать в бою с линкорами противника. Всю достаточно продолжительную службу они преимущественно играли роль эскорта при ударных авианосцах или больших канонерских лодок, огнем своих девяти 406-мм орудий, подавлявших противника в прибрежной зоне. И даже когда у них на вооружении во второй половине 80-х годов прошлого века появились крылатые ракеты Tomahawk класса «корабль-земля», они продолжали выполнять функцию канонерок. В 1991 г. в ходе операции Desert Storm («Буря в пустыне») против Ирака линкоры Missouri и Wisconsin обрушили 52 «томагавка» на цели в глубине территории ближневосточной страны.

Однако и эти американские сверхдредноуты в конце концов эксплуатировать и ремонтировать стало слишком накладно. Кроме того, они были чрезвычайно уязвимы от ударов противокорабельными ракетами. И, конечно, даже эти бронированные монстры не могли противостоять ядерному оружию. Вот почему их превратили в корабли-мемориалы.

ЗОЛОТАЯ ЭРА И ЗАКАТ АВИАНОСЦЕВ

Первые авианосцы появились в конце Первой мировой войны. В июне 1917 г. после переоборудования в авианесущий корабль на испытания вышел линейный крейсер Furious («Яростный») полным водоизмещением 26900 т и 30-узловой скоростью хода. В его носовой части оборудовали 50-метровую взлетную палубу с легким наклоном вниз по направлению взлета аэропланов. Надстройка и кормовая часть, где размещалось чудовищного 457-го калибра одноствольное орудие, остались от прежнего проекта. В ангаре под взлетной палубой хранились четыре гидроплана Short типа 184 и шесть бипланов Sopwith Pup.

С помощью бортового крана гидросамолеты спускались на воду и поднимались после выполнения задания. Но эти операции выполнялись в тихую погоду, когда волнение на море было незначительным. Да и сами Short годились только для разведки. А вот с истребителями дело не заладилось. При первой посадке на палубу 2 августа 1917 г. матросам удалось каким-то чудом в буквальном смысле слова ухватить руками за крыло Sopwith Pup, которым управлял пилот Эдвин Даннинг, и заставить самолет приземлиться на палубу. А через пять дней произошла трагедия. При попытке повторить посадку биплан перевернулся через крыло и упал за борт идущего полным ходом корабля. Летчик погиб.

Стало ясно, что для выполнения этой операции нужен иной способ посадки. И расчеты показали, что лучше всего его выполнять с кормы. В ноябре того же 1917 г. крейсер встал на модернизацию. С него сняли 457-мм орудие, «срезали» грот-мачту и часть кормовой надстройки и установили стометровую посадочную палубу шириной 30 м. На ней оборудовали пусть и примитивные, но вполне дееспособные аэрофинишеры, предназначенные для торможения самолетов, садящихся на палубу. За надстройкой натянули прочную сеть, призванную «ловить» самолеты, не успевшие погасить скорость. От посадочной палубы к взлетной по бортам надстройки уложили рельсы, по которым на колесных тележках перемещали аэропланы.

Furious вернулся в строй в марте 1918 г. и успел принять участие в боевых действиях. 19 августа 1918 г. с его борта поднялись семь самолетов, которые разбомбили ангары с германскими цеппелинами. Однако ни один аэроплан при возвращении не смог сесть на палубу «Яростного». Пять самолетов разбились при посадке, погубив одного пилота, а летчики двух аэропланов сочли за лучшее приземлиться в нейтральной Дании.

Выяснилось, что надстройка, высившаяся в центральной части «Яростного», при движении корабля создает сильные вихревые потоки, препятствующие посадке самолетов. Неудачный опыт эксплуатации Furious был учтен при перестройке лайнера Conto Rosso в авианосец Argus, на котором впервые была оборудована сплошная полетная палуба от носа до кормы.

Furious отправился на очередную переделку в 1922 году. Она была завершена три года спустя. У корабля появилась не только полетная палуба размером 175,6 на 28 м, занимавшая три четверти длины корпуса, но и двухэтажный ангар. Причем отрезок палубы более длинного нижнего ангара с уклоном в сторону форштевня служил для старта истребителей-бипланов. Два лифта обеспечивали транспортировку самолетов из ангаров на верхнюю палубу и обратно. Всего на «Яростном» размещалось 36 самолетов. Корабль преимущественно использовался для подготовки летчиков палубной авиации.

Быстрое развитие авиационной техники требовало изменений конструкций и плавающих аэродромов. Нижняя полетная палуба не могла выпускать тяжелые и скоростные самолеты. При четвертой переделке Furious от ее использования в качестве взлетной полосы отказались. В 1939 г. на корабле появился небольшой остров с трехногой мачтой и дальномерами. Увеличилось число зенитной артиллерии. Часть орудий установили в носу – на бывшей дополнительной взлетной палубе.

В таком виде Furious и вступил во Вторую мировую войну. И воевал он достойно: сопровождал конвои, бомбил фашистские корабли в норвежском Нарвике, перебрасывал истребители на окруженную врагами Мальту, поддерживал с воздуха высадку союзников в Африке, принимал участие в атаках на немецкий линкор Tirpitz.

15 сентября 1944 г. Furious ввиду сильной изношенности вывели в резерв, а в 1948 г. отправили на слом.

Мы так подробно остановились на истории первого авианосца потому, что на его примере хорошо видна эволюция кораблей этого класса. Из довольно нелепой конструкции он превратился во вполне боеспособный авианосец. «Яростный» не дожил до эпохи угловых полетных палуб и атомных энергетических установок, однако на нем прошли апробацию многие технические решения, которые используются и поныне.

Но действительно авианосной державой стала не Британия, у которой уже просто не хватало ресурсов для развития этого весьма дорогостоящего вида морского оружия, а Соединенные Штаты Америки. Первый американский авианосец Langley (CV-1) переоборудовали из транспорта-угольщика Jupiter. К слову, это было не какое-то закопченное сажей вспомогательное судно, а весьма продвинутое для своего времени. Оно могло передавать траверсным способом уголь на другие корабли прямо на ходу в море и оснащалось турбоэлектрической энергетической установкой.

В 1920 г. транспорт водоизмещением 13960 т поставили на переоборудование. Он по примеру британского Argus получил сплошную полетную палубу размером 160x20 м и оборудовали аэрофинишерами, элеватором и катапультой. Из-за необычного внешнего вида за первым американским авианосцем закрепилось прозвище «Старый крытый вагон» (Old Covered Wagon). По сути дела, это был экспериментальный и учебный корабль. 17 октября 1922 г. лейтенант Вирджил Гриффин совершил первый взлет с палубы Langley, управляя истребителем-бипланом Vought VE-7SF Bluebird. А через девять дней капитан-командер Годфри де Шевалье осуществил первую посадку на учебном самолете-биплане Aeromarine 39B. С 1923 г. в составе авиагруппы первого американского авианосца появились истребители Curtiss TS-1, специально сконструированные для эксплуатации с плавающих аэродромов, и разведчики Vought UO-1. Чуть позже на корабле стали базироваться бомбардировщики-торпедоносцы Douglas DT-2.

К середине 1930-х годов стало ясно, что Langley безнадежно устарел. Его снова направили на переоборудование. Он стал авиатранспортом. 27 февраля 1942 г. «Старый крытый вагон» попал под удар девяти японских бомбардировщиков. Корабль получил пять бомбовых попаданий, загорелся, начал крениться и тонуть. Все усилия экипажа спасти авиатранспорт оказались тщетными. Пришлось покинуть корабль. Эсминцы эскорта добили его торпедами.

Два следующих американских авианосца – Lexington (CV 2) и Saratoga (CV 3) – достраивались в корпусах линейных крейсеров. Для своего времени они были крупнейшими в своем классе. Их полное водоизмещение достигало 48500 т, длина – 270,7 м, а ширина – 32,8 м. Корабли развивали скорость более 33 узлов, дальность их плавания составляла 10000 миль на 10 узлах. Экипаж вместе с летным составом превышал 2500 человек. Корабли несли 78 самолетов.

Первым американским авианосцем специальной постройки стал Ranger (CV 4) полным водоизмещением 17859 т. По сравнению с «левиафанами» типа Lexington его можно было классифицировать как легкий авианосец, хотя он мог нести до 76 самолетов. Вторым американским несерийным авианосцем был Wasp (CV 7) полным водоизмещением 19423 т, способный принимать до 100 самолетов. То есть, как нетрудно убедиться, авианосцы специальной постройки при заметно меньшем водоизмещении оказались более вместительными для авиатехники. Это произошло благодаря более рациональной компоновке ангаров и самолетоподъемников.

Но, пожалуй, самыми удачными американскими авианесущими кораблями предвоенной постройки стали первые три серийные авианосцы Yorktown (CV 5), Enterprise (CV 6) и Hornet (CV 8). При полном водоизмещении 25900 т, длине 230 м и ширине по полетной палубе 33,38 м они развивали 32,5-узловый ход и имели дальность плавания 12500 миль. Корабли принимали по 90 самолетов, располагали тремя катапультами и тремя лифтами для перемещения авиатехники.

Все американские авианосцы первого поколения за исключением Ranger, который нес службу на Атлантике, приняли самое активное участие в боях с японцами на Тихом океане. Бомбардировщики B-25B Mitchell, поднявшиеся с палубы Hornet, в апреле 1942 г. нанесли неожиданный бомбовый удар по Токио (подробнее см. журнал «Национальная оборона» №3/2012). Менее месяца спустя американские и японские авианосцы схлестнулись в бою, который состоялся в Коралловом море. Обе стороны понесли серьезные потери. А 4 июня того же года разыгралось сражение у атолла Мидуэй (подробнее см. журнал «Национальная оборона №5/2012). Фортуна оказалась на стороне американцев. Летчики авианосцев Yorktown, Enterprise и Hornet потопили японские тяжелые авианосцы Akagi, Kaga, Soryu и Hiryu, за которыми стоял огромный флот в полторы сотни вымпелов. В этой битве американцы потеряли Yorktown, но операция Токио по захвату атолла была сорвана, а японская армада понесла такие потери, от которых не смогла оправиться до конца войны.

Борьба за Тихий океан шла отчаянная. Потери были и у американцев. Так из шести авианосцев ВМС США, принявших участие в боях первого периода войны, на дне морском оказались четыре. Но за спиной американского флота были не только амбиции и желание драться с противником, но и огромная индустриальная мощь Соединенных Штатов.

Еще в июне 1940 г., когда вермахт оккупировал Францию, американский Конгресс принял «Акт о флоте двух океанов» (Two-Ocean Navy Act). Он законодательно закрепил впечатляющие ассигнования на строительство ВМС США. Предусматривалось потратить на нужды флота огромную по тем временам сумму – $4 млрд. В дополнение к ранее заказанным по прежде принятым кораблестроительным программам до 1945 г. предполагалось построить 257 кораблей и подводных лодок суммарным водоизмещением 1325000 т. В их числе были 7 линкоров, включая 5 нового типа Montana, 6 линейных крейсеров типа Alaska и 18 авианосцев. Конечно, война внесла коррективы в этот план. Заметим только, что ни один линкор из «Акта о флоте двух океанов» не вошел в строй, флот лишь пополнили два линейных крейсера, которые прослужили менее трех лет. Тем временем был построен 151 авианосец! Из них – 29 ударных, а также 122 эскортных.

Особенно успешными оказались тяжелые авианосцы типа Essex (CV-9) полным водоизмещением 36380 т и длиной 266 м, которые явились дальнейшим развитием кораблей типа Yorktown. Для ВМС было построено 24 таких плавающих аэродрома, на которые базировались по 90-100 самолетов. Некоторые из них вошли в строй уже после окончания Второй мировой войны. Именно они очистили от японцев воды Тихого океана, уничтожая Императорский флот и нанося авиаудары по островам, оккупированным воинством Страны восходящего солнца. Наконец, самолеты американских авианосных соединений совершали сокрушительные налеты на Токио и другие японские города. Правда, точку в войне поставили не они, а атомные бомбы, сброшенные на Хиросиму и Нагасаки.

Авианосцы типа Essex составляли основу надводных сил США до середины 60-х годов прошлого века. Их постепенно заменяли более совершенные корабли типов Midway (3 единицы), Forrestal (4 единицы) и Kitty Hawk (4 единицы). То есть после Второй мировой войны американский флот пополнили 11 плавающих аэродромов с обычными энергетическими установками. Затем наступила эра атомных суперавианосцев. В 1961 г. в океаны вышел Enterprise (CVN 65), а с 1975 г. в ВМС США начали поступать авианосцы типа Nimitz (10 единиц).

Одновременно с уменьшением количества авианосцев росла цена их строительства и эксплуатации. Если создание головного корабля типа Nimitz (CVN 68) обошлось в $1 млрд., то завершающего серию George H.W. Bush (CVN 77) – $6,2 млрд. И это без учета стоимости авиатехники и вооружения. Конечно, есть большая разница между покупательной способностью доллара 1975 г. и 2009 года. Но в немалой степени ценовой скачок произошел из-за монополизации строительства атомоходов исключительно на верфи компании Newport News Shipbuilding. Только ремонт и модернизация поставленного в апреле 2017 г. в док авианосца George Washington (CVN 73) будут стоить $2,8 млрд.

Новейший же американский атомный монстр Gerald R. Ford (CVN 78) выгреб из карманов налогоплательщиков просто колоссальную сумму – $12,8 млрд. Еще $4,7 млрд. потребовалось на НИОКР и проектирование. И все-таки, по признанию американских специалистов, системы электродвижения, электромагнитные катапульты и аэрофинишеры требуют доработки. С середины июля текущего года авианосец после испытаний встал в плановый ремонт, который займет около года. За это флот заплатит еще $120 млн.

Но дело даже не в умопомрачительной стоимости современных авианосцев.  Еще в годы «холодной войны» американское командование избегало подгонять плавающие аэродромы к советским берегам. Ракетно-ядерное оружие сделало их чрезвычайно уязвимыми от атак потенциального противника. Да, они широко использовались в войнах против Кореи, Вьетнама, Ирака и в других региональных конфликтах. Но эти страны просто не могли должным образом ответить Америке.

Сегодня ситуация стала менее комфортной для США. Появление высокоточных противокорабельных баллистических ракет, сверхзвуковых и гиперзвуковых крылатых ракет большой дальности, быстроходных и дальноходных торпед превратили авианосцы в легкие цели и сводят их достоинства к нулю. Век плавающих аэродромов, несомненно, близится к закату.

ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВО ПОДВОДНАЯ ЛОДКА

В годы Первой мировой войны о себе громко заявило оружие, которое прежде считалось второстепенным и не определяющим ход войны на море. Речь идет о подводных лодках. Особенно эффективно действовали германские субмарины. Они не только топили большие надводные корабли, но фактически отодвинули крейсера от деятельности по разрушению морской торговли, действуя на коммуникациях противника. В июне 1916 г. потери торгового судоходства Антанты, прежде всего британского, от атак немецких субмарин составили около 84000 регистровых тонн. В декабре того же года они выросли до почти 300000 т, а к концу февраля 1917 г. – 620500 т. Восполнение тоннажа не компенсировало утраты.

«Крестный отец» первого дредноута – выдающийся британский адмирал Джон Фишер говорил, что подводные лодки намного переживут линкоры. И он оказался прав. Если учесть, что первая вполне боеспособная субмарина – американская Turtle Дэвида Бушнелла – совершила первую атаку на британский фрегат во время войны за независимость Соединенных Штатов в 1776 г., а первый мореходный броненосец – французский La Gloire – вошел в строй в 1860 г., то становится очевидным, что субмарины имеют более давнюю историю, нежели линкоры. Между тем среди довольно значительного числа военно-морских экспертов по отношению к ним выработалось пренебрежительное отношение.

Вот и после Первой мировой войны подводные лодки, которые отнесли к вспомогательному оружию флота, отошли на второй план. Снова внимание прежде всего было обращено на крупнотоннажные надводные корабли. Лучшие умы были заточены на то, каким образом обойти положения Вашингтонского договора 1922 г., ограничившего строительство капитальных кораблей (capital ships), то есть линкоров и крейсеров. Жаркие споры о подводных лодках на Вашингтонской конференции ни к чему не привели. В итоге ограничения на них вообще не распространялись. Однако и строительство их велось в вялотекущем темпе.

Версальским договором Германии было запрещено создание субмарин. Однако немецкие конструкторы, обосновавшиеся в Голландии, продолжали работать над проектами подводных лодок для ВМС Испании, Финляндии и СССР. Так продолжалось до 1933 г., когда к власти в Берлине пришел нацистский режим, который отбросил запреты Версальского договора. Но и Гитлер, к счастью, наравне с главами западных и восточных держав больше интересовался линкорами. Впрочем, строительство подводных лодок в Германии тоже возобновилось. Но предназначались они преимущественно для действий в прибрежной зоне.

И только тогда, когда фашистским подводникам даже весьма ограниченными силами удалось нанести большой урон британскому морскому судоходству, на немецких верфях развернулось массовое строительство субмарин. Особенно многочисленным стало семейство подводных лодок VII типа. В состав Кригсмарине вошли 703 лодки этого проекта семи модификаций, среди которых наиболее удачными были субмарины подсерии VIIС (568 единиц). Именно они группировались в «волчьи стаи» для набегов на конвои союзников. Они первыми получили шноркели для зарядки аккумуляторных батарей под водой и самонаводящиеся акустические торпеды. Их подводное водоизмещение составляло 871 т, длина – 67,1 м, ширина – 6,2 м. Максимальная надводная скорость достигала 17,7 узла, а подводная – 7,6 узла, надводная дальность плавания – 15170 миль, подводная – 150 миль. Лодки серии VIIС могли нырять на глубину 230-296 м. Торпедное вооружение включало четыре носовых и один кормовой торпедные аппараты с боезапасом 14 торпед. Кроме того, имелись 88-мм пушка и малокалиберные зенитные автоматы. Экипаж включал от 44 до 55 человек.

И все-таки союзникам, благодаря усилиям американской науки и промышленности, главным образом за счет массового внедрения на корабли радиолокационных и гидроакустических станций, удалось если не ликвидировать, то радикально уменьшить подводную угрозу. Однако в конце Второй мировой войны Германия была готова бросить новый вызов Британии и США. С 1943 г. верфи Blohm & Voss в Гамбурге, AG Weser в Бремене и F. Schichau в Данциге приступили к созданию подводных лодок принципиально нового проекта – так называемых «электроботов» (elektroboot) XXI серии. Они имели хорошо обтекаемый корпус. Подводное водоизмещение достигало 2114 т. Их длина составляла 76,7 м, ширина – 7,7 м, максимальная скорость подводного хода – 17,2 узла (!), глубина погружения – 220 м. Резиновое покрытие корпуса поглощало или «смягчало» сигналы ГАС. От артиллерийского вооружения, предназначенного для потопления судов, конструкторы отказались. В ограждении выдвижных устройств имелись только два спаренных 20-мм зенитных автомата. Все торпедные аппараты были сосредоточены в носовой части (6 ТА) с боезапасом 23 торпеды, в том числе самонаводящихся. На лодках этого типа внедрили совершенные по тем временам гидроакустические станции, которые позволяли обнаруживать, опознавать и атаковать одиночные и групповые цели в отсутствие визуального контакта. Подводный ход обеспечивали два электродвигателя мощностью по 2500 л.с. каждый. Имелись также два электродвигателя подкрадывания мощностью по 113 л.с. Под ними на скорости до 6 узлов субмарина не производила шумов, уловимых гидроакустической аппаратурой того времени.

Пока шла доводка проекта и самой субмарины, ситуация сильно изменилась. Союзная авиация практически ежедневно утюжила бомбами немецкие верфи и предприятия, производящие для них комплектующие. И все-таки промышленность Германии до конца войны успела построить или довести до достаточно высокой степени готовности 118 лодок XXI типа. И только одна из них – U-2511 – 30 апреля 1945 г. вышла из норвежского Бергена в боевой поход в Северную Атлантику. Но уже 4 мая ее командир получил приказ о прекращении подводной войны, субмарине пришлось лечь на обратный курс.

Трофейные лодки типа XXI произвели на союзников по антигитлеровской коалиции глубокое впечатление. Несколько единиц они включили в состав своих флотов для испытаний. Советский флот располагал четырьмя такими субмаринами, которые прослужили до 1957-1958 годов, а Б-27 (бывшую немецкую U-3515) сдали на слом в 1973 году.

Лодки XXI серии оказали огромное влияние на послевоенное подводное кораблестроение. По их образу и подобию создавались и модернизировались дизель-электрические субмарины в США, Франции, СССР, Великобритании и Швеции. Особенно удачными оказались советские подлодки проекта 613, которых было построено рекордное за всю послевоенную эпоху количество – 215 единиц. С 1950-го по 1957 г. каждые пять дней Советский флот в среднем получал новую подводную лодку. Еще 21 ПЛ была построена в Китае по советской лицензии и с использованием советских комплектующих. При меньшем по сравнению с субмаринами XXI типа водоизмещении (подводное – 1347 т) они воплотили в себе лучшие характеристики немецких подлодок. На них наши моряки принялись осваивать необъятные пространства Мирового океана. Они первыми на флоте получили ядерное оружие.

Тем временем в США приступили к созданию совершенно новой подводной лодки с ядерной силовой установкой. В 1954 г. АПЛ Nautilus, имевшая неограниченную дальность плавания, вошла в строй. Между США и СССР началась ядерная гонка в океанах. Продолжительное время лидировали Соединенные Штаты. Они первыми, например, построили атомные подводные ракетоносцы типа George Washington. Но постепенно СССР стал догонять Америку. Более того – в Советском Союзе были построены самая скоростная АПЛ К-222 проекта 661 «Анчар», развивавшая под водой ход в 44,7 узла (более 82 км/ч), самый глубоководный атомоход – К-278 «Комсомолец» проекта 685 «Плавник», способный нырять на глубину более 1000 м. Эти рекорды не побиты и по сей день. Советские атомные субмарины первыми получили крылатые ракеты, в том числе сверхзвуковые, предназначенные для поражения надводных кораблей. В конце концов по количеству АПЛ СССР перегнал США. И по сумме современных технологий, внедряемых на АПЛ, советские субмарины к началу 90-х годов начали обгонять американские.

Что произошло дальше, хорошо известно. Теперь России снова приходится догонять США. Хотя современные атомоходы проектов 955/955А и 885/885М, оснащенные ракетным вооружением, не уступают американским, а по ряду характеристик превосходят их, темпы строительства российских подлодок оставляют желать лучшего.

Заметно отстает наша страна в области НАПЛ с воздухонезависимыми энергетическими установками или литиево-ионными аккумуляторами большой емкости. Это отставание отчасти компенсируется наличием на российских ДЭПЛ крылатых ракет большой дальности, предназначенных для поражения не только морских, но и береговых целей.

Сейчас в большую тройку подводных держав стремительно врывается Китай, который строит атомные и неатомные субмарины всех подклассов, в том числе с анаэробными силовыми установками и дальнобойными крылатыми ракетами. И в ближайшие годы КНР, безусловно, составит серьезную конкуренцию США и России.

НЫРЯЯ В БУДУЩЕЕ

В нашем кратком обзоре мы намеренно обошли эволюцию надводных кораблей ряда классов: крейсеров, эсминцев, сторожевиков и торпедных катеров, которые принимали участие в Первой мировой войне. За сто лет они очень изменились.  Сегодня никому не придет в голову посылать в разведку ракетные крейсера типов «Слава» или Ticonderoga. Не отправят их перехватывать в океанах торговые суда под флагом противника, дабы нарушить его торговлю. Современные эсминцы никогда не выйдут в торпедные атаки против вражеских эскадр. А торпедные катера превратились в ракетные.

Мы умышленно проследили вековую эволюцию лишь линкоров, авианосцев и подводных лодок – главных ударных сил флотов. На их примере легче понять суть происходящих перемен в развитии кораблей и подводных лодок. Линкоры обладали огромной огневой, точнее было бы сказать – поражающей, мощью, сильной броневой защитой и за счет внедрения турбин высокой скоростью хода. Но самолеты, базировавшиеся на авианосцы, имели возможность наносить бомбовые и торпедные удары по тем же дредноутам, находившимся за пределами видимости – за десятки, а то и сотни километров от плавающих аэродромов. То есть по дальности поражения они намного превосходили линкоры.

Подводные лодки не обладали ни бронированием, ни большой скоростью. Зато на их стороне оказалась высокая скрытность, позволившая пережить надводных конкурентов. Сегодня баллистические и крылатые ракеты, состоящие на их вооружении, имеют большую дальность. У БРПЛ она, как правило, вообще межконтинентальная. И до тех пор, пока не будут найдены средства надежного обнаружения субмарин авиационными и космическими носителями (а работы в этой области ведутся с середины 60-х годов прошлого века), подводные лодки останутся главным оружием флота.

Уже сейчас их функции изменились. Так им нет нужды вести борьбу на коммуникациях. Во всяком случае, эта задача стала второстепенной, когда крылатыми ракетами, запущенными из-под воды, можно нанести гораздо больший ущерб военным базам и пунктам управления, государственным учреждениям и станциям связи, промышленным предприятиям и портам вместе с находящимися в них судами. И сделать это можно практически безнаказанно, находясь в прилегающих водах атакуемого государства на дальности от 50 до 1500 км.

Мы уверены, что подводные лодки за счет своей высокой скрытности сохранятся и в XXII веке. Разумеется, они изменятся. Внедрение искусственного интеллекта и дальнейшее развитие средств роботизации позволят сократить экипажи многоцелевых субмарин до 9-12 человек. Использование легких и прочных наноматериалов с заданными свойствами и компактных ядерных реакторов, первый из которых испытывается на российском самоходном подводном аппарате (СПА) «Посейдон» океанской многоцелевой системы «Статус-6», позволит уменьшить размеры самих ПЛ, сделав их еще более малозаметными. Рабочая глубина их погружения составит не менее 1000 м.

Они будут развивать высокую и одновременно малошумную скорость хода. Сообщалось, что ученые и инженеры Харбинского технологического института комплексной гидродинамики предложили метод движения субмарин с использованием эффекта суперкавитации. Речь идет о создании сверхзвуковой подводной лодки, способной «пронырнуть» от Шанхая до Сан-Франциско (а это около 10000 км) менее чем за два часа. Сегодня это выглядит фантастикой, но кто знает, что будет 2101 году? Понятно, что характер войны на море с появлением таких сверхзвуковых подлодок сильно изменится.

Изменится и подводное оружие. Сегодня без преувеличения весь мир следит за созданием в России уже упоминавшегося СПА «Посейдон» с ядерной энергетической установкой (подробнее см. журнал «Национальная оборона» №3/2018). Этот автономный необитаемый подводный аппарат (АНПА), двигающийся на километровой глубине со стоузловой скоростью, способен выполнять в автоматическом режиме самые разные боевые задачи на дальности до 10000 км: наносить удары по надводным кораблям и атаковывать стратегически важные береговые цели. Варианты комплектации его вооружением тоже могут быть самыми разными. По сути дела, это высокоавтоматизированная безэкипажная АПЛ.

Вероятно, в перспективе подводные лодки будут располагать целым арсеналом ударных и разведывательных АНПА и беспилотных летательных аппаратов (БЛА), дабы не вступать в непосредственное боевое соприкосновение с противником. Некоторые из них будут изначально располагаться на борту субмарин, а другие изготавливаться для выполнения узкоспециальных задач на самих ПЛ с помощью 3D-принтеров.

Более крупные АНПА также будут действовать совместно с подводными лодками, находясь друг от друга на дистанции в десятки и сотни миль. Одни станут своего рода защитным бастионом для субмарин, а другие по их корректировке производить атаки на противника. Наряду с «Посейдоном» недавно появилась информация о существовании боевого российского АНПА «Цефалопод», то есть «Головоногий», к которым относятся такие морские животные, как осьминоги, кальмары и каракатицы. Как явствует из рисунка, сделанного американским знатоком подводного оружия Х.И. Саттоном, «Цефалопод» размерами гораздо меньше «Посейдона» и действительно напоминает какое-то экзотическое морское животное. По утверждению журнала Popular Mechanics, он предназначен для эскорта своих подлодок и для уничтожения чужих. В носовой части аппарата и на макушке вертикального киля находятся гидроакустические станции, которые обнаруживают противника, а в средней части корпуса – малогабаритные торпеды, которых, впрочем, достаточно для уничтожения любой подводной лодки. АНПА оснащен четырьмя подруливающими винтами, что обеспечивает ему высокую маневренность. «Беспилотные подводные аппараты полностью трансформируют военно-морскую войну, – подчеркивает Popular Mechanics. – Мы не можем сказать точно, на какой стадии находится проект, но в любом случае он демонстрирует направление, по которому работает Россия. Судя по наличию торпед и мощной системе гидроакустической разведки, «Цефалопод» может играть важную роль в морских сражениях».

Перспективные технологии сыграют важную роль и при создании НАПЛ. Они, наверняка, получат новую энергетику, способную получать «подпитку» из разности температур на поверхности океана и в его глубинах. Весьма распространенными станут водородные технологии, а также аккумуляторы очень большой емкости.

Особо стоит сказать об оружии подводных лодок. Из-за своей «тихоходности» традиционные торпеды канут в Лету или будут использоваться при каких-то особых обстоятельствах. В то же время дальнейшее развитие получат скоростные подводные ракеты, первой из которых была советская/российская СПР «Шквал», развивавшая на 30-метровой глубине маршевую скорость в 375 км/ч. А на смену дозвуковым крылатым ракетам классов «подводная лодка-берег» и «подводная лодка-надводный корабль» придут гиперзвуковые ракеты или еще неведомые ныне средства поражения.

НЫРЯЮЩИЕ ЭКРАНОПЛАНЫ. А ПОЧЕМУ НЕТ?

Естественно, претерпят изменения и надводные корабли. Дабы уменьшить заметность, их размеры наряду с применением стелс-технологий тоже будут стремиться к «миниатюризации». Впрочем, из-за размещения высокоэнергетических систем, предназначенных для обеспечения движения и «подпитки» оружия направленной энергии, водоизмещение надводных платформ вряд ли опустится ниже 1500-2500 т.

Спрогнозировать облик надводного корабля XXII века значительно труднее, чем подводной лодки. Это связано с тремя обстоятельствами. Первое – какая потребуется для корабля будущего энергетическая установка? Второе – как будет осуществляться его связь с командованием и другими кораблями? Ведь развитие средств РЭБ и электромагнитного оружия сделает невозможным использование в боевых условиях традиционных средств связи и спутниковой навигации. То же относится к радиолокации. Включение РЛС будет означать немедленное обнаружение корабля противником. Третье – каким образом будет достигаться скрытность надводного корабля будущего? Современные стелс-технологии, разумеется, будут использоваться, но их окажется явно недостаточно.

Конструкторы и инженеры ведущих британских военно-промышленных компаний под эгидой Министерства обороны этой страны, едва наступил XXI век, предприняли попытку ответить на эти вопросы. Они образовали «Военно-морскую конструкторскую партнерскую команду» (Naval Design Partnering team – NDP). Исследования и разработки этой команды велись по следующим направлениям: материалы корпуса и надстройки, сенсоры и средства связи, оружие, энергетическая установка и движители.

Плодом деятельности NDP стал концепт-проект фрегата начала XXII века (22nd Century Frigate – 22CF), предназначенного для борьбы с надводными, воздушными, подводными и береговыми целями. Он должен представлять собой стелс-корабль тримаранного типа из композитов длиной 128 м с заваливающимися внутрь бортами и для повышения мореходных качеств с «поддерживающими» основной корпус аутригерами. Для уменьшения волнового сопротивления движению носовая оконечность – лемехообразная, то есть «разрезающая волну», как на американском эсминце Zumwalt. Главный командный пункт 22CF размещается под верхней палубой в районе миделя. Благодаря внедрению высокоскоростных средства автоматизированного управления, основной экипаж состоит всего из четырех человек: командира и трех вахтенных офицеров. На борту фрегата могут дополнительно размеситься до 23 человек. Они призваны обслуживать сменные системы вооружения. Еще 50 человек – бойцы спецназа. Расчетная автономность корабля – 150 суток.

На стенках надстройки фрегата – солнечные батареи. Они предназначены для электропитания общекорабельных потребителей. Электроэнергию за счет набегающих морских волн и колебательных движений, вызываемых бортовой качкой, вырабатывают также лопасти движителей. Но максимальный 25-узловый ход обеспечивает электрогребная энергетическая установка на электрохимических генераторах (ЭХГ), работающих на водороде или метаноле. В качестве движителя экономического хода (до 12 узлов) возможно использование паруса-воздушного змея.

Вооружение фрегата XXII века должно включать электромагнитную пушку, системы направленной энергии (лазеры и СВЧ-оружие), суперкавитирующие торпеды и подводные снаряды (по типу российского «Шквала»), беспилотные летательные аппараты (БЛА), безэкипажные катера (БЭК) и необитаемые подводные аппараты разного назначения, в том числе противоминные. Взлетно-посадочную площадку (ВПП) для БЛА специалисты NDP разместили в носовой части корабля – перед надстройкой. Когда ВПП не используется ее «зашторивают» поглощающим радиолокационные лучи тентом. В кормовой части фрегата – устройства для быстрого спуска на воду и подъема с нее БЭК и НПА.

Высокоэффективные системы отображения обстановки на море, на ближайших берегах, в воздухе и даже космическом пространстве увязаны в комплекс боевого управления. В их числе единые «окна» для широкоапертурных антенн связи и средств обнаружения, многофункциональные дисплеи. Большая антенна спутниковой связи размещается в верхней части надстройки, а конформные антенны связи – вдоль корпуса над ватерлинией. Все это призвано обеспечивать высокую ситуационную осведомленность экипажа.

Как нетрудно убедиться, ничего сверхъестественного конструкторская партнерская команда не предусмотрела. Все перечисленные технологии существуют и сегодня, правда, некоторые, что называется, не доведены до ума.

Проблема в другом – как эти технологии будут взаимодействовать друг с другом? Многие из них энергоемкие. Например, оружие направленной энергии (боевые лазеры и СВЧ) и электромагнитные пушки. И мощности ЭХГ, даже перспективных, вряд ли хватит для необходимого их «питания».

Как-то малоубедительно в качестве повышения малой заметности фрегата 22CF выглядят радиопоглощающие шторки над площадкой БЛА. Сильный ветер и шторм порвут их и унесут в море.

Не успели отзвучать дискуссии по поводу фрегата XXII века команды NDP, как в 2015 г. на Британских островах состоялась презентация нового концепта боевого корабля будущего – Dreadnought 2050 (Т2050). Опять же при поддержке Министерства обороны Великобритании ее устроила исследовательская группа Startpoint. Реализация проекта ожидается к 2050 году.

Разработчики концепта Dreadnought 2050 очень многое позаимствовали у фрегата 22CF. И тримаранный корпус, и лемехообразная носовая оконечность, и оружие направленной энергии, и суперкавитационные торпеды, равно как и ряд других элементов «перетянуты» у детища команды NDP. Но есть и отличия. Длина корпуса Т2050, выполненного из акрила и для снижения заметности покрытого напылением из графена, увеличена на 27 м и составляет 155 м при ширине 37 м. Взлетно-посадочная площадка благоразумно перенесена с носа на корму. Там же находится ангар для БЛА и пилотируемого вертолета. С помощью 3D-принтеров БЛА могут изготавливаться прямо на борту корабля. В кормовой части находится и док-камера для спуска на воду и приема НПА и БЭК, а также катеров десантной группы. В арсенал Dreadnought 2050 добавлены гиперзвуковые ракеты, которых не было на 22CF.

Новинкой, бесспорно, является «привязной» квадрокоптер, который в походном положении крепится на невысокой мачте, венчающей надстройку. Он не только позволяет расширить обзор окружающего пространства и наводить оружие на дальние цели, но и сам является носителем лазерного оружия, предназначенного для уничтожения атакующих ракет противника. Питание для сенсоров и лазера на квадрокоптер подается по кабелю, выполненному из углеродных нанотрубок.

Особая гордость проектантов группы Startpoint – командный пункт, который они называют «операционной комнатой» (operations или «Ops» room). Находясь в ней, пять человек могут управлять всем кораблем и его боевыми средствами. Главный компонент «операционной комнаты» – 3D голографический центр освещения обстановки, связи и командования. С его помощью можно наблюдать за происходящим на море, на берегу, в воздухе и под водой за тысячи миль от корабля. Данные в центр поступают не только от собственных сенсоров, но и от многочисленных внешних источников. Информация отражается на прозрачном дисплее, для управления которым достаточно голоса.

Создатели проекта Dreadnought 2050 утверждают, что их энергонасыщенный с полным электродвижением корабль будет способен развивать 50-узловую скорость. Но за счет чего? Этот вопрос остается открытым. Электрохимические генераторы, о которых упоминается в ряде публикаций, не подходят. Их мощности не хватит для обеспечения высокой скорости хода корабля и для оружия направленной энергии. Поскольку говорится, будто Т2050 будет иметь неограниченную дальность плавания, то нетрудно предположить, что Dreadnought 2050 должен располагать ядерной силовой установкой. На наш взгляд, уязвимыми являются и другие аспекты британского проекта. 50 узлов – это не скорость будущего.

Как было объявлено на «Гидроавиасалоне-2018», в России в рамках ГПВ-2027 возобновились работы по боевым экранопланам. Это серьезное оружие. Достаточно вспомнить советский ударный экраноплан проекта 903 «Лунь». Он развивал скорость 500 км/час, имел дальность хода 2000 км и нес шесть сверхзвуковых противокорабельных ракет 3М-80 «Москит», способных поражать надводные цели на дистанции до 250 км. Конечно, наследнику «Луня» потребуется новая энергетика для достижения еще больших скоростей и дальности хода, а также использования перспективных видов оружия. Вряд ли ему необходима «операционная комната». На летающем корабле с искусственным интеллектом достаточно будет выводить командиру и вахтенным офицерам всю необходимую информацию, необходимую для выполнения боевой задачи, на лобовое стекло шлема, вроде тех, что имеются у летчиков, или специальные очки.

Само собой разумеется, потребуется и внедрение новых технологий малой заметности. В конце концов, можно предусмотреть весьма радикальный вариант. Для того чтобы скрыться от противника, летающий корабль просто будет нырять, хотя бы ненадолго, в морские глубины. Опыт создания ныряющих ракетных кораблей тоже имеется.

В конце 1950-х – начале 1960-х годов в СССР велась разработка малого погружающегося ракетного корабля (МПРК) проекта 1231 «Дельфин». Рассматривалось несколько вариантов МПРК водоизмещением 450-600 т и длиной 50,29-63 м: с двумя подводными крыльями, с одним носовым крылом и без крыльев. Катер мог развивать максимальную надводную скорость 33-42 узла, нырять на глубину 112 м, идти под водой 4-узловым ходом. В 1964 г. разработка «Дельфина» была прекращена на стадии технического проекта «в связи с отсутствием перспектив реализации». В самом деле, технологии того времени не позволяли довести МПРК до ума.

А вот в ближайшей перспективе такое вполне возможно. Санкт-петербургское морское бюро машиностроения «Малахит» в инициативном порядке создало проект ныряющей яхты водоизмещением около 300 т, скоростью надводного хода – 8 узлов и подводного – 3 узла. Глубина ее погружения – 50-100 м. На выставке Euronaval 2010 французская фирма DCNS демонстрировала концепт погружаемого фрегата SSX-25 длиной 109 м и подводным водоизмещением 3000 т. Вооружение корабля – ракеты и торпеды.

Безусловно, перспективные конструкционные материалы и энергетические установки позволят в недалеком будущем разрабатывать летающие и одновременно ныряющие корабли.

Уже сейчас все более широкое распространение получают безэкипажные катера с дистанционными и автономными системами управления. Сегодня они привлекаются преимущественно к выполнению патрульных, противоминных и противолодочных задач. Но недалеко то время, когда их будут нацеливать на выполнение ударных миссий в прибрежной и ближней морской зонах. И, вполне вероятно, БЭКи полностью вытеснят обычные боевые катера, поскольку их применение окажется более эффективным и экономически выгодным.

На недавней выставке Africa Aerospace and Defence (AAD 2018) в ЮАР китайская компания China Shipbuilding and Offshore International Company показала модель большого боевого безэкипажного катера JARI USV. Его опытный образец уже проходит морские испытания. Водоизмещение БЭК – более 20 т, длина – 15 м, максимальная скорость хода – 42 узла, дальность плавания – до 500 миль. Управление JARI USV осуществляется через спутниковый канал связи. Катер оснащен РЛС с неподвижными ФАР и подкильной ГАС. Он несет боевой модуль с 30-мм пушкой и ракетами ПЗРК, вертикальные пусковые установки для стрельбы легкими ракетами, очевидно на базе ПТУР и тех же ПЗРК, два 324-мм противолодочных торпедных аппарата. На наш взгляд, этот БЭК несколько перегружен средствами обнаружения и наведения, а также системами оружия. Рациональнее было бы разделить ударные и противолодочные функции на разных платформах. Но JARI USV, показанный на AAD 2018, – выставочный образец, демонстрирующий возможности перспективного катера. Вот на него и «навешали» все что возможно.

На форуме «Армия-2018» на стенде Санкт-Петербургского политехнического университета Петра Великого можно было увидеть необычный аппарат – макет беспилотного универсального катера БУК-600. Это детище группы аспирантов кафедры «Теория и технология сварки материалов» СПбПУ. В этой разработке нашли воплощение знания в области судостроения, информационных технологий, оптики, акустики и металлургии. Шестиметровый корпус БУК-600 выполнен из алюминиевого композита. Это энергонезависимая платформа. На БЭК имеются солнечные батареи, бензиновый генератор и водородная ячейка. Энергия от этих трех источников накапливается в аккумуляторе. Катер с системой искусственного интеллекта не зависит от оператора. Он сам в соответствии с полученным заданием планирует расход энергии в разное время суток, обходит препятствия и выбирает тактику действий на воде. Уже сейчас БЭК аспирантов СПбПУ может патрулировать акватории, вести поиск объектов, а также преследовать их. Конечно, возможности БУК-600 пока ограничены. Однако, несомненно, в будущем на его базе станут развиваться полноценные морские боевые системы.

Да, будущее многовариантно. И нам угадываются лишь некоторые его черты, которые со временем сложатся в законченный пазл.