Александр МОЗГОВОЙ

ИМПУЛЬС «ЭЛЕКТРОБОТОВ»

Заметим сразу, что деление на «поколения» в военном кораблестроении нередко достаточно произвольное, точнее субъективное. У разных авторов отнесение того или иного корабля к тому или иному поколению может отличаться друг от друга, хотя бывают и достаточно четкие критерии. Например, такая картина наблюдается при рассмотрении дизель-электрических субмарин первого послевоенного поколения. На их конструкцию и архитектурные решения сильное влияние оказали немецкие подводные лодки XXI и XXIII серий, строившиеся в фашистской Германии в последние два года Второй мировой войны. Они отличались от предшественниц полным электродвижением, недаром их именовали «электроботами», и предназначались преимущественно для действий в подводном положении во время всего автономного плавания. Для этого на них имелись аккумуляторные батареи увеличенной емкости. Лодки снабжались шноркелями – устройствами, обеспечивающими работу дизелей под водой (РДП). Гидроакустическая аппаратура позволяла производить атаку цели без визуального контакта с ней. На лодках имелось каучуковое покрытие, затруднявшее работу ГАС противника. Большие лодки XXI серии получили электромеханические устройства быстрого перезаряжания торпедных аппаратов. Форма корпуса этих субмарин способствовала хорошим пропульсивным качествам. Они развивали под водой максимальную скорость в 12,5 узла (малые ПЛ XXIII серии) и 17,2 узла (ПЛ XXI серии). Рекордными по тем временам были и рабочие глубины их погружения: 180 м у ПЛ XXIII серии и 220 м у ПЛ XXI серии.

К счастью для союзников по антигитлеровской коалиции субмарины этих двух типов фактически не успели принять участия во Второй мировой войне, но они после капитуляции Германии оказали огромное влияние на конструкторов подводных кораблей бывших союзников.

Соединенные Штаты не только осуществили обширные программы модернизации своих многочисленных подлодок военной постройки – Greater Underwater Propulsion Power Program (GUPPY) и Fleet Snorkel boats (FSC), в которых широко использовались немецкие технологии, – но и приступили к строительству новых ДЭПЛ послевоенного поколения типа Tang (1951 г.). Они имели подводное водоизмещение 2260 т и длину 82 м. Субмарины развивали максимальную подводную скорость хода в 18,3 узла, а глубина их погружения достигала 210 м. Вооружение состояло из 26 торпед, которые выстреливались из шести 533-мм носовых и двух кормовых торпедных аппаратов. Всего было построено шесть лодок этого типа (еще одна – Darter – собрана по несколько измененному проекту и использовалась в качестве опытовой), поскольку многочисленные ДЭПЛ военных проектов, прошедшие модернизацию по программам GUPPY, вполне устраивали ВМС США и обходились заметно дешевле.

Иная ситуация сложилась в СССР. Советский флот располагал большим количеством изношенных в годы войны подводных лодок устаревших проектов. Между тем бывшие союзники по антигитлеровской коалиции превращались в противников, а мир катился к «холодной войне». Военно-политическое руководство страны понимало, что ему практически нечего противопоставить таким мощным военно-морским державам, как США и Великобритания. Нужно было срочно предпринимать нечто такое, что могло сдержать военно-морскую машину западных держав. Изучив опыт войны на море 1939-1945 гг., выбор был сделан в пользу подводных лодок.

20 октября 1950 г. на заводе «Красное Сормово» в Горьком через семь месяцев и семь дней после закладки была спущена на воду средняя подводная лодка С-80 – головная проекта 613. Всего для отечественного флота промышленность построила 215 субмарин этого типа, которые стали самыми массовыми в послевоенной истории не только в нашей стране, но и во всем мире. Годовое производство доходило до 73 единиц. Еще 21 лодку собрали в Китайской Народной Республике из советских комплектующих.

При подводном водоизмещении 1347 т и длине 76 м 613-е могли нырять на глубину до 200 м, что вдвое превышало возможности ДЭПЛ предвоенных проектов, и развивали 13-узловую подводную скорость. Экипаж из 52 человек мог находиться в море 30 суток. Дальность плавания на 10 узлах составляла 8580 миль. На лодках имелось устройство РДП. На них впервые в отечественной практике устанавливались современные электронные средства обнаружения и связи. Четыре носовых и два кормовых 533-мм торпедных аппаратов предназначались для стрельбы 12 торпедами или постановки 22 мин.

Именно на ДЭПЛ 613 проекта советские подводники впервые оторвались от родных берегов. На них они смело стали выходить в Северную Атлантику, а бегая к берегам Аляски, освоили суровые северные районы Тихого океана. Они держали под прицелом корабли 7-го флота ВМС США в японских водах и от Камчатки спускались в тропические широты.

На базе ДЭПЛ 613 проекта были созданы первые отечественные подводные ракетоносцы проектов 644 и 665 с крылатыми ракетами П-5 для поражения береговых объектов противника ядерными боевыми частями мощностью до 650 кт на дальности до 500 км. То есть эти лодки являлись стратегическим оружием. Значительная часть подлодок 613 проекта в 60-80-е годы прошлого века переоборудовалась в опытовые для испытаний новых образцов оружия, электроники и силовых установок.

10 октября 1957 г. в губе Черной Новоземельского полигона подводная лодка С-144 проекта 613 под командованием капитана 2-го ранга Георгия Лазарева впервые в практике отечественного флота произвела стрельбу торпедой Т-5 с ядерной боевой частью РДС-9 («Реактивный двигатель Сталина-9», как ее окрестили в ведомстве Лаврентия Берии, отвечавшего за разработку этого оружия). Результат оказался впечатляющим. Взрывом были потоплены два устаревших эсминца, две подводные лодки и два тральщика, еще несколько других кораблей-целей, находившихся в боевом поле, получили серьезные повреждения.

Наряду с 613-ми строились большие подводные лодки проекта 611 (26 единиц). При их проектировании тоже использовались технологии немецких ДЭПЛ XXI серии, а также опыт, накопленный при создании ДЭПЛ 613-го проекта. Ряд систем, приборов, механизмов и устройств в целях унификации позаимствовали у «эсок». Но это был, безусловно, оригинальный проект, а не увеличенный вариант 613-х. На 611-х впервые внедрили внешние шпангоуты прочного корпуса, что позволило улучшить внутреннюю компоновку оборудования и механизмов. Их подводное водоизмещение достигало 2600 т, максимальная скорость подводного хода составляла 16 узлов, а предельная глубина погружения – 200 м. Дальность плавания удалось довести до 22 000 миль. Эти лодки с экипажами из 61 человека первыми среди отечественных кораблей вплотную подобрались к берегам Соединенных Штатов Америки. Подводные лодки Б-88 и Б-90 совершили 27 октября 1959 г. – 24 марта 1960 г. беспримерный и не повторенный по сей день переход из Североморска в Петропавловск-Камчатский через Атлантический, Индийский и Тихий океаны с огибанием Австралии с юга.

ДЭПЛ проекта 611 несли 22 торпеды, которые выстреливались из шести носовых 533-мм и четырех кормовых торпедных аппаратов. Другая версия боевой нагрузки предусматривала размещение шести торпед и 32 мин АМД-1000. 16 сентября 1955 г. с борта подводной лодки Б-67 Северного флота, переоборудованной по проекту В-611 «Волна», впервые в мире стартовала морская баллистическая ракета Р-11ФМ. Затем по улучшенному проекту АВ-611 были перестроены или достроены еще пять субмарин проекта 611, которые помимо торпедного оружия несли по две БР Р-11ФМ, размещенных в вертикальных пусковых установках в ограждении выдвижных устройств. Они стали первыми советскими подводными лодками стратегического назначения. Нельзя не заметить, что в 1960-1980-е годы большую часть ДЭПЛ проекта 611 переоборудовали в опытовые корабли для испытания перспективных видов военной техники, а также в носители глубоководных комплексов «Архипелаг» и «Селигер».

В первые годы после Великой Отечественной войны создатели советских подводных лодок, как и в предвоенный период, придерживались трех направлений их развития. Считалось очевидным, что флот должен располагать большими субмаринами для действий в дальних океанских акваториях (611 проекта), средними (613 проекта), которые годились и для дальних плаваний, и для защиты прибрежных морей. А вблизи своих берегов и обороны военноморских баз и портов должны были развертываться малые ПЛ. И в составе ВМФ СССР такие лодки тоже появились.

Речь идет о подводных лодках проекта 615/А615, строившихся серийно в количестве 30 единиц, которые были переданы ВМФ в 1953-1959 годах. Они при штатной численности экипажа в 33 человека несли четыре 533-мм носовых торпедных аппарата, которые во время похода не перезаряжались, имели подводное водоизмещение 504 т, длину – 56,6 м, глубину погружения – 120 м и скорость подводного хода – 15 узлов. Она достигалась за счет оснащения субмарин едиными двигателями для плавания по морю и под водой – дизелями, работавшими по замкнутому циклу с использованием кислорода для окисления топлива и твердого химического поглотителя для удаления углекислого газа (ЕД-ХПИ – единый двигатель с химпоглотителем известковым).

Сегодня подобные двигатели назвали бы воздухонезависимыми энергетическими установками (ВНЭУ). То есть если подходить чисто формально, то субмарины проекта А615 можно причислить к четвертому поколению послевоенных неатомных подводных лодок. Однако их передовые для своего времени энергоустановки оказались не очень надежными. Сегодня ПЛ проекта А615 (единственная лодка проекта 615 была экспериментальной) принято поминать недобрым словом. На этапе освоения еще «сырые» ЕД-ХПИ создавали много проблем. Подводники их даже называли «зажигалками», поскольку из-за нарушения баланса кислорода в газовой смеси в выгородках дизелей случались пожары и взрывы. Эти инциденты нередко приводили к гибели моряков.

26 сентября 1957 г. в Финском заливе от взрыва и пожара погибла подводная лодка М-256. Из 42 человек, находившихся на борту, удалось спастись только семерым. Сама субмарина затонула. В том же году в конце августа в районе Балаклавы ушла на дно М-351. Эта «малютка» вовсе не стала жертвой ЕД-ХПИ. Причиной ее затопления стало частичное незакрытие захлопки устройства РДП, хотя приборы показывали, что все обстояло штатно. Оказались затопленными кормовые отсеки. Приняв почти вертикальное положение, лодка уперлась в дно на глубине 83 м. К счастью, все обошлось благополучно. Через трое суток М-351 подняли, никто из ее экипажа не пострадал.

Постепенно трудности, связанные с освоением энергетических установок нового типа, были преодолены. Подводные лодки проекта А615 успешно эксплуатировались до конца 60-х годов прошлого века. Привлекательной их стороной было то, что лодки этого проекта для повышения оперативной мобильности могли перебрасываться на другие театры военных действий железнодорожным транспортом. Они обладали высокой маневренностью. Достаточно вспомнить фантастический подводный проход по Неве и всплытие на траверзе парадного строя по случаю Дня ВМФ 31 июля 1960 г. субмарины М-301 проекта А615 под командованием Ростислава Агапова. Лодке приходилось преодолевать сильное встречное течение, создававшее завихрения, сносившие нос лодки с курса. На пути были также опасные опоры Дворцового моста. Но экипаж М-301 успешно преодолел все трудности. Ни до, ни после М-301 плавание подводной лодки в подводном положении по Неве да еще под мостами не осуществлялось.

Работу над лодками с едиными двигателями пресекла ядерная энергетика. О ВНЭУ вспомнили лишь несколько десятилетий спустя.

Франция приступила к созданию подводных лодок первого послевоенного поколения несколько позже СССР и США. Оно и понятно. Ее судостроительная промышленность пострадала особенно сильно в 1939- 1945 годах. Сначала верфи массированно бомбили немцы, потом англичане и американцы, затем снова немцы. Да у страны не было и необходимых финансовых ресурсов.

Только 1 декабря 1957 г. первая новая подводная лодка Narval проекта Е-48 вошла в строй ВМС Четвертой республики. Как нетрудно догадаться она была создана по образу и подобию ДЭПЛ XXI серии. У французских конструкторов и инженеров-судостроителей было достаточно времени, чтобы изучить трофейную субмарину U-2518 XXI серии.

ДЭПЛ проекта Е-48 (6 единиц) подводным водоизмещением 1910 т и длиной 78,4 м развивали максимальную 18-узловую подводную скорость хода. Предельная глубина их погружения составляла 400 м. Вообще они самым лучшим образом отвечали требованиям подводного плавания. В 1958 г. ПЛ Dauphin и Requin типа Narval установили 30-суточный рекорд непрерывного подводного плавания (естественно, с использованием шноркеля). В 1964 г. Espadon и Marsouin, достигнув 70° Северной широты, предприняли попытку подледного плавания. На следующий год этот опыт пригодился, когда французские ДЭПЛ Dauphin и Narval в течение полутора недель маневрировали подо льдами 72-й параллели Северной широты.

Субмарины проекта Е-48 несли 22 торпеды калибра 550 мм, которые выстреливались через шесть носовых и двух кормовых торпедных аппаратов. Так же, как первые послевоенные советские и американские подводные лодки, они в 1970-1980-е гг. широко использовались для испытаний новых образцов вооружений, в том числе предназначенных для перспективных атомных субмарин.

Еще одной страной, которую не обошло влияние лодок XXI серии, стала Швеция. Это королевство, как известно, не участвовало во Второй мировой войне, поэтому оно не могло получить в качестве трофеев документацию и «живые» образцы немецких субмарин. Однако в 1946 г. шведы подняли затопленную в их территориальных водах ДЭПЛ U-3503 XXI серии и тщательно изучили ее. Поскольку шведские ПЛ предназначены преимущественно для действий в Балтийском море, то немецкая лодка, имевшая полное подводное водоизмещение 2114 т, оказалась великовата для действий в этом полузамкнутом театре.

Но шведы нашли все-таки применение передовым немецким подводным технологиям. Они масштабировали их в сторону уменьшения габаритов. С 1954 г. в состав Королевских ВМС этой скандинавской страны стали поступать субмарины типа Hajen (6 единиц). При подводном водоизмещении 900 т и длине 65,8 м они развивали максимальную 20-узловую подводную скорость хода. На лодках имелись четыре носовых 533-мм торпедных аппаратов. Суммарный боезапас составлял 8 торпед.

А вот на берегах Туманного Альбиона после войны проекты новых подводных лодок не создавались. Британцы ограничились модернизацией 12 подводных лодок типа Т и 14 типа А. По возможности они внедрили на них технологии субмарин XXI серии. Хотя было одно исключение из правил – экспериментальные подводные лодки типа Explorer (2 единицы), переданные Королевскому флоту в 1954-1955 годах. Они оснащались парогазовыми турбинными энергетическими установками немецкого инженера Гельмута Вальтера, который в то время служил в британской компании VickersArmstrongs, а в прежние годы проектировал подводные лодки типов V.80 и Wk-202, а также XVII, XVIIA и XVIIB серий для Кригсмарине.

При подводном водоизмещении около 1000 т и длине 54 м субмарины типа Explorer развивали невиданную подводную скорость – 25 узлов. Они не несли торпедного вооружения, но имели современную гидроакустическую аппаратуру. Их часто использовали в качестве мишеней. Однако эти подводные лодки оказались весьма пожаровзрывоопасными, а компоненты их топлива ядовитыми и очень дорогими. Поэтому в середине 60-х годов прошлого века их вывели из эксплуатации. Кстати, такая же учесть постигла советскую опытовую подводную лодку С-99 проекта 617 с ПГТУ Вальтера. После взрыва в энергетической установке 15 мая 1959 г. субмарину решили списать. К тому времени в состав ВМФ СССР вошла первая АПЛ К-3, и двигатели Вальтера оказались не нужны флоту.

ПО ПУТИ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ

Пропустив первое послевоенное поколение, британцы в середине 50-х годов прошлого века взялись за создание лодок второго поколения. Тут надо сказать об общих отличиях субмарин этой группы от предыдущих. Они сохранили лучшие элементы подлодок первого послевоенного поколения и пошли по пути их совершенствования. В них все более отчетливо стали проявляться, если можно так выразиться, «национальные черты», связанные с разным опытом школ подводного судостроения.

Британские ДЭПЛ типа Porpoise (8 единиц) архитектурно мало походили на «электроботы» XXI серии, но и их корпуса обладали неплохими пропульсивными качествами. Они оказались очень похожими на большие британские подлодки типа А, прошедшие после войны модернизацию. Они одинаково хорошо годились для подводного плавания и длительных пробежек по поверхности моря. При подводном водоизмещении 2450 т и длине 88 м они развивали максимальную подводную скорость в 17 узлов. Дальность плавания составляла 11 000 миль на 8 узлах под РДП, а глубина погружения – 200 м. Вооружение включало от 23 до 30 торпед (в зависимости от их модели), которые выстреливались из шести носовых и двух кормовых 533-мм аппаратов. Их легко можно было отличить от всех других лодок наличием объемного обтекателя гидроакустической станции на палубе носовой части. При этом «морские свиньи», то есть «бурые дельфины» (именно так переводится слово porpoise), отличались очень низкой шумностью. Именно поэтому в НАТО их часто привлекали к специальным операциям против Советского Союза. Однажды, демонстрируя свои возможности, ДЭПЛ Rorqual, минуя американские противолодочные рубежи, всплыла в Нью-Йорке у статуи Свободы.

Дальнейшим развитием субмарин типа Porpoise стали ДЭПЛ типа Oberon (13 поставлены ВМС Великобритании, 6 – ВМС Австралии, 3 – ВМС Канады, 3 – ВМС Бразилии и 2 – ВМС Чили). Внешне они практически не отличались от лодок-прототипов. Однако, благодаря ряду усовершенствований, их глубину погружения удалось довести до 300 м. Было обновлено электронное оснащение. Еще более уменьшились акустические поля.

Австралийские и канадские подлодки этого типа отличались наличием американского электронного оборудования и вооружения. В середине 1980-х годов австралийские ДЭПЛ получили на вооружение американские противокорабельные ракеты Sub Harpoon.

Нидерланды вслед за Соединенным Королевством включились в послевоенное подводное кораблестроение только со второго поколения. В Голландии в 1959-1965 гг. были построены четыре ДЭПЛ типа Dolfijn весьма оригинальной конструкции. У этих субмарин подводным водоизмещением 1826 т и длиной 79,5 м имелось целых три прочных корпуса, размещенных в поперечнике по треугольной схеме. В верхнем размещались командный пункт со всеми необходимыми приборами, вооружение и жилые помещения. В нижних двух – электромоторы, аккумуляторные батареи, дизели и запасы топлива. Лодки с экипажами из 67 человек развивали 17-узловый ход и ныряли на рабочую глубину 300 м. Из восьми торпедных аппаратов (четырех – в носу и четырех в корме) можно было выпустить 22 торпеды.

Трехкорпусная схема позволила создать достаточно комфортные условия для экипажа, но затрудняла обслуживание механизмов в двух нижних секциях. Субмарины типа Dolfijn стали для своего времени самыми глубоководными, но и стоили они очень недешево.

Ни с чем не сравнимый облик имели советские подводные лодки второго поколения проекта 641. «Зализанное» ограждение выдвижных устройств, вытянутый корпус с небольшой седловатостью, возвышавшийся от кормы к носу, который венчал обтекатель гидроакустической станции, издали похожий на фигу, придавал этим ДЭПЛ задиристый вид. 58 океанских субмарин этого типа ВМФ СССР (еще 17 лодок были построены для зарубежных заказчиков) действительно бросили вызов ВМС США и других стран НАТО. Четыре подлодки данного проекта (Б-4, Б-36, Б-59 и Б-130) прославились во время Карибского кризиса осенью 1962 г., когда Соединенные Штаты вынуждены были бросить на их обнаружение и нейтрализацию практически все силы своего Атлантического флота. Б-130 под командованием капитана 3-го ранга Николая Шумкова известна также тем, что 23 октября 1961 г. провела в губе Черной испытания автономного специального боевого зарядного отделения (АСБЗО) – ядерного боеприпаса, который можно размещать практически на любых торпедах. Через четыре дня лодка успешно выполнила и повторную стрельбу.

Подводные лодки 641 проекта являлись развитием 611 проекта. Благодаря применению стали марки АК-25 предельную глубину погружения довели до 280 м. Дальность плавания возросла до 30 000 миль. Эти субмарины надолго «прописались» в далеких морях и океанах.

Существенно обновилось радиоэлектронное оборудование ДЭПЛ. Их подводное водоизмещение составляло 2550 т, длина – 91,3 м, максимальная скорость подводного хода – 16 узлов. 22 торпеды выстреливались из шести 533-мм носовых и четырех кормовых торпедных аппаратов, из которых можно было стрелять с глубины 80 м. Вместо торпед могли приниматься 32 мины. Если учесть, что лодки являлись носителями ядерного оружия, то они представляли серьезную угрозу потенциальным противникам.

В 1958 г. в Горьком на заводе «Красное Сормово» началось строительство средних дизель-электрических подводных лодок второго поколения 633 проекта. Планировалось пополнить ВМФ СССР 560 такими субмаринами. Однако флот получил только 20 этих ДЭПЛ. Может быть, они оказались неудачными? Совсем нет. Просто флот сделал ставку на атомоходы. И средств на строительство средних подлодок просто не хватало. Однако за 633-ми закрепился мировой рекорд как самых «экспортнопопулярных» субмарин. Несколько лодок из состава ВМФ СССР поставили Алжиру, Болгарии, Египту и Сирии. Советский Союз передал КНР проектно-техническую и технологическую документацию по лодке проекта 633. В Китае были построены 84 субмарины, получившие обозначение тип 033. Для ВМС Египта в Китае собрали четыре лодки, а для ВМС КНДР – семь. В свою очередь, в Корейской Народно-Демократической Республике с помощью КНР в 1976-1995 гг. были построены 16 субмарин типа 033. Другими словами, в общей сложности мировой рынок востребовал более 120 подводных лодок проекта 633. К этому числу можно добавить еще 20 китайских субмарин типа Ming (тип 035) – дальнейшее развитие проекта 633.

Подводное водоизмещение ДЭПЛ проекта 633 – 1712 т, длина – 76,7 м, максимальная подводная скорость – 13,2 узла, предельная глубина погружения – 300 м, автономность – 60 суток, дальность хода – 14 590 миль. Боезапас составлял 14 торпед, выстреливаемых из шести носовых и двух кормовых 533-м аппаратов. Вместо торпед лодки могли принимать до 28 мин типа МДТ.

Ко второму послевоенному поколению неатомных подводных лодок относятся и ДЭПЛ проекта 629/629А (24 единицы), оснащенные тремя баллистическими ракетами надводного старта Р-13 с ядерными боевыми частями мегатонного класса комплекса Д-2 (лодки 629 проекта), а после модернизации по проекту 629А таким же количеством БР Р-21 подводного старта комплекса Д-4.

При проектировании этих субмарин использовались наработки по ДЭПЛ 641 проекта. При этом подводное водоизмещение увеличилось до 2820 т, длина – до 98,9 м, а вот подводная скорость упала до 12 узлов. Кроме ракет субмарины несли шесть торпед, которые размещались в четырех носовых и двух кормовых 533-мм аппаратах.

На какое-то время ракетные ДЭПЛ проекта 629/629А компенсировали нехватку в Советском флоте атомоходов аналогичного назначения. А вот главным вооружением 16 ДЭПЛ проекта 651 подводным водоизмещением 4307 т и подводной 14-узловой скоростью хода были четыре крылатые ракеты надводного старта П-5 для нанесения ударов по береговым целям или П-6 для поражения надводных кораблей.

Интенсивный рост подводного флота СССР вызывал беспокойство на Западе. Поэтому вновь строившиеся там субмарины специализировали на противолодочной обороне. К ним в том числе относились уже упоминавшиеся британские ДЭПЛ Porpoise/Oberon и голландские типа Dolfijn. Свою лепту в натовскую ПЛО внесли и французы. Они построили небольшую серию из четырех единиц ДЭПЛ типа Arethuse. Поскольку эти субмарины должны были охотиться за русскими в Средиземном море, то есть преимущественно у своих берегов, то по размерам они были небольшими. Их подводное водоизмещение составляло 669 т, длина – 49,6 м, а подводная скорость хода – 16 узлов. Вооружение состояло из четырех торпедных аппаратов с запасом из восьми торпед. Носовую оконечность лодок венчал небольшой «кок» гидроакустической станции.

Некоторые источники утверждают, что на создателей ДЭПЛ типа Arethuse большое влияние оказали немецкие малые лодки XXIII серии. Но нам представляется, что это ошибочное мнение. Лодки данных двух типов являются все-таки представителями разных весовых категорий и конструктивных решений. Arethuse – скорее уменьшенная версия ДЭПЛ типа Narval, да еще приправленная национальными представлениями о требованиях, предъявляемых к подводным кораблям.

Очень похожими на ДЭПЛ Arethuse оказались французские подлодки типа Daphne. Однако благодаря увеличению размерений, они предназначались для действий в океанах. Их подводное водоизмещение достигло 1038 т, а длина – 57,75 м. Максимальная скорость подводного хода составляла 16 узлов, глубина погружения – 300 м, дальность плавания – 10 000 миль. Боезапас – двенадцать 550-мм торпед, выстреливаемых из восьми носовых и четырех кормовых торпедных аппаратов. Весьма насыщенным было электронное снаряжение. Кроме радара, двух гидроакустических станций и станции обнаружения работающих электронных средств противника впервые в мировой практике имелись приборы DUUX, замерявшие собственную шумность субмарины.

ДЭПЛ типа Daphne завоевали популярность на международном рынке. Четыре подлодки построили для ВМС Португалии, такое же количество для ВМС Пакистана. Еще четыре субмарины по французской лицензии собрали на испанских верфях.

Лодки типа Daphne неоднократно проходили модернизацию и служили долго (за исключением ПЛ Minerve и Eurydice, которые по невыясненным причинам погибли в Средиземном море, причем обломки Minerve даже не удалось обнаружить, хотя лодка находилась в часе хода до военно-морской базы Тулон).

Тем временем шведы пошли по пути совершенствования подлодок типа Hajen. В 1960-1962 гг. их флот пополнился шестью субмаринами типа Draken. Их длина увеличилась на 3,5 м. Обводы корпуса сделали более обтекаемыми. Была установлена одновальная силовая установка с пятилопастным гребным винтом большого диаметра. Благодаря этому максимальная подводная скорость увеличилась до 22 узлов. На лодках разместили новые гидроакустические комплексы, а боекомплект торпед увеличился с 8 до 12.

А вот американцы практически незаметно «обошли» второе поколение неатомных подводных лодок. К таковым можно причислить лишь две ракетные субмарины типа Grayback и две лодки радиолокационного дозора типа Sailfish. Они оказались неудачными. Первые из-за крылатых ракет Regulus I и Regulus II, которые по своим характеристикам не устроили американский флот, а вторые по причине того, что вести радиолокационное наблюдение за противником из надводного положения в наступившую эпоху оказалось просто невозможно. ДЭПЛ типа Grayback переоборудовали в транспортировщик 60 спецназовцев и их снаряжения, а лодки типа Sailfish – в обычные торпедные.

ПОД ЗНАКОМ «ДЛИННОПЕРОГО ТУНЦА»

Хронологически американскую опытовую подводную лодку Albacore следовало бы отнести к первому послевоенному поколению. Она вошла в строй ВМС США в 1953 году. При подводном водоизмещении 1847 т и длине 61,9 м она развивала совершенно невиданную для своего времени подводную скорость – 25 узлов.

Еще с довоенных времен американским подводным лодкам присваивали имена рыб и морских животных. Традиция сохранилась в военные и в первые послевоенные годы. И когда субмарину назвали «Альбакор», то есть «Длинноперый тунец», в этом, казалось, не было ничего необычного. Однако в данном случае все обстояло не так прямолинейно. Корпус опытовой подводной лодки очень напоминал веретенообразное тело рыбы альбакор. Еще такую конструкцию именуют «телом вращения», а в обиходе – каплеобразной. Другим отличием новой подлодки от большинства предшественниц было наличие только одной линии вала, работавшей от электромотора большой мощности. Суммарную емкость аккумуляторов по сравнению с ДЭПЛ типа Tang увеличили втрое. В носовой водопроницаемой части корпуса в контейнере из стеклопластика размещалась гидроакустическая станция. Оружия лодка не несла. Да и не нужно было оно опытовому кораблю, предназначенному для отработки оптимальной гидродинамической формы корпуса.

Лодка несколько раз проходила модернизацию, скорее даже перестройку. Сначала гребной винт переместили за кормовые рули направления и перемены глубины. Затем увеличили диаметр гребного винта и крестообразные кормовые рули заменили на Х-образные, а носовые рули глубины переместили на ограждение выдвижных устройств. Наконец произошла замена свинцовых аккумуляторных батарей на серебряноцинковые большой емкости. Установили более мощные дизель-генераторы. Вместо одного винта внедрили два, вращавшихся соосно. В результате в 1966 г. Albacore развила под водой 33-узловую скорость хода. Этот мировой рекорд продержался три года и был побит советской АПЛ К-162 проекта 661 «Анчар», в котором угадываются элементы альбакоровских обводов корпуса.

Менялось и электронное снаряжение подводной лодки. Вместо одной ГАС на Albacore появились две – активная и пассивная с буксируемой антенной. Из-за многочисленных нововведений подводное водоизмещение ДЭПЛ увеличилось до 1908 т, а длина – до 64,18 м.

ДЭПЛ Albacore оказала на мировое подводное кораблестроение столь же сильное влияние, что и немецкие «электроботы», если не большее. Прежде всего ноу-хау «Длинноперой» нашли применение в атомном подводном судостроении. Начиная с АПЛ Skipjack (1959 г.), все американские атомоходы строятся с использованием наработок по Albacore. А вот при создании ДЭПЛ этот опыт нашел поначалу ограниченное применение, хотя и открыл двери третьему этапу неатомного подводного кораблестроения.

Три подводные лодки типа Barbel (1959 г.) альбакоровской конструкции стали последними американскими дизель-электрическими субмаринами. На них расположение горизонтальных и вертикальных рулей в корме осталось традиционным – крестообразным. Они имели подводное водоизмещение 2637 т, длину – 66,8 м и максимальную подводную скорость хода – 18,5 узла (25,1 узла в течение 90 минут). Их вооружение включало шесть носовых торпедных аппаратов с боезапасом 22 торпеды. Дальность плавания составляла 19 000 миль, а глубина погружения – 217 м. В сентябре 1961 г. ДЭПЛ Blueback установила мировой рекорд, пройдя за 22 суток под РДП 5340 миль от военно-морской базы Йокосука в Японии до ВМБ Сан-Диего на западном побережье США. Новшеством на этих лодках стало сосредоточение боевой рубки, центрального поста и поста управления движением в главном командном пункте с системой управления стрельбой MK 101. ДЭПЛ типа Barbel пошли на списание в 1988-1990 гг.

Одними из первых американский опыт в подводном кораблестроении использовали голландцы. 14 июля 1966 г. в Нидерландах были заложены две субмарины: Zwaardvis и Tijgerhaai. Предполагалось, что они будут атомными по типу американских АПЛ Skipjack. Однако скоро выяснилось, что ядерная энергетика – дело очень дорогое. Для реализации программы создания АПЛ потребовалось бы отказаться от финансирования всего голландского флота. Да и американцы не горели желанием оказывать помощь союзникам по НАТО в деле освоения атомных секретов, но оказались готовы поделиться современными технологиями ДЭПЛ.

Лодки типа Zwaardvis и две ДЭПЛ типа Hai Lung, построенные в Нидерландах для ВМС Тайваня, очень близки по конструкции к американским Barbel. При подводном водоизмещении 2640 т и длине 66,9 м они развивают 20-узловую скорость подводного хода. Дальность их плавания – 10 000 миль. Вооружение – шесть 533-мм торпедных аппаратов с боезапасом 20 торпед (на лодках типа Hai Lung – 28 торпед). Основное предназначение этих ДЭПЛ – обнаружение и уничтожение подводных лодок противника.

Переданные ВМС Тайваня в 1987 г. две ДЭПЛ типа Hai Lung до сих пор находятся в строю.

В 1990 г. на смену субмаринам Dolfijn и Zwaardvis стали поступать в ВМС Нидерландов ДЭПЛ нового проекта Walrus (4 единицы). Их подводное водоизмещение – 2650 т, длина – 67,73 м, максимальная подводная скорость – 20 узлов, глубина погружения – более 300 м, дальность плавания – 10 000 миль. Лодки с Х-образным кормовым оперением оснащены современным гидроакустическим, радиолокационным, связным и иным электронным снаряжением. Вооружение состоит из четырех носовых 533-мм торпедных аппаратов, через которые выстреливаются 20 торпед или противокорабельные крылатые ракеты Sub Harpoon и ставятся мины. Для снижения акустической заметности все шумящие механизмы имеют амортизаторы и установлены в звукоизолированных выгородках. В задней части ограждения выдвижных устройств есть диффузоры системы РДП, напоминающие сдвинутые на затылок поля кепки.

ДЭПЛ типа Walrus с экипажами из 55 человек по праву относятся к лучшим дизель-электрическим подводным лодкам. На учениях НАТО они обычно играют роль российских субмарин проекта 877/636. Сейчас голландские подлодки проходят модернизацию с заменой ряда систем и механизмов, что позволит продлить сроки их эксплуатации до 2025 года.

В Морских силах самообороны Японии ДЭПЛ, аналогичные Albacore/Barbel, получили дальнейшее развитие. Сконструированные с помощью американцев семь подводных лодок типа Uzushio (1970- 1977 гг.) имели отличные характеристики для океанской службы. При подводном водоизмещении 3600 т и длине 72 м они развивали максимальный 20-узловый ход, дальность их плавания под РДП на 12 узлах составляла 6300 миль. Как и на американских атомоходах третьего поколения, шесть 533-мм торпедных аппаратов с боезапасом 12 торпед размещались в средней части корпуса, а носовую часть занимала антенна ГАС.

Последующие японские субмарины типов Yushio (10 единиц, 1980- 1989 гг.) и Harushio (7 единиц, 1990- 1997 гг.) являлись дальнейшим развитием ДЭПЛ Uzushio и имели большую глубину погружения и дальность плавания, получили на вооружение ПКР Sub Harpoon. Замыкающие данное семейство лодки типа Oyashio (11 единиц, 1998-2008 гг.) относятся к числу самых лучших классических дизельэлектрических подводных лодок. Их подводное водоизмещение – 4000 т, длина – 81,7 м, скорость подводного хода – 20 узлов. Вооружение включает шесть 533-мм торпедных аппаратов с боезапасом из 20 торпед и противокорабельных ракет. Торпедные аппараты вновь установлены в носовой части корпуса. Появилась буксируемая протяженная гидроакустическая антенна, а также ГАС, размещенные по бортам.

Через двадцать лет после вступления в строй Королевского флота ДЭПЛ типа Oberon в Британии создали субмарины типа Upholder по несколько упрощенному проекту лодок Albacore/Barbel. К тому времени навыки по строительству неатомных подводных лодок в Соединенном Королевстве были утрачены. Поэтому работа велась долго и со значительным перерасходом средств. В итоге британский флот вместо планировавшихся 12 единиц получил всего четыре.

ДЭПЛ типа Upholder подводным водоизмещением 2455 т и длиной 70,26 м погружаются на глубину 250 м и развивают там 20-узловый ход. Дальность плавания составляет 8000 миль на 8 узлах в режиме РДП, а автономность – 49 суток. Вооружение включает 14-18 торпед калибра 533 мм и четыре противокорабельные ракеты Sub Harpoon.

Поскольку не только со строительством, но и с эксплуатацией ДЭПЛ Upholder не очень ладилось, Лондон постарался избавиться от капризных субмарин. Их удалось «впарить» Канаде. Сегодня в действующем составе ВМС этой страны, как правило, находится только одна подлодка типа Victoria, как их теперь именуют, а другие ремонтируются. Шведы тоже многое позаимствовали у американских лодок Albacore/Barbel. В 1965-1969 гг. они построили пять ДЭПЛ типа Sjoormen полным подводным водоизмещением 1400 т и длиной 51 м. Первоначально эти ПЛ создавались по проекту А-11 с анаэробными энергетическими установками с использованием электрохимических генераторов. Однако конструкторы столкнулись с множеством трудностей, которые не смогли тогда преодолеть. В итоге проект переработали под обычную дизель-электрическую установку. Он получил обозначение А-11В/12.

Однокорпусные подводные лодки с обтекаемой носовой оконечностью и веретенообразной кормовой, одной линией вала, низкооборотным пятилопастным винтом большого диаметра, Х-образными кормовыми стабилизаторами и рулями, с носовыми горизонтальными рулями на ограждении выдвижных устройств развивали максимальную подводную 20-узловую скорость хода и ныряли на глубину 150 м, что для условий эксплуатации в мелководной Балтике вполне достаточно. В носовой части корпуса размещались шесть торпедных аппаратов: четыре 533-мм для стрельбы управляемыми по проводам 12 торпедами и два 400-мм для выстреливания шести противолодочных торпед. Из 533-мм аппаратов можно было также ставить мины. Всего за 30 секунд автоматическая система перезаряжала все торпедные аппараты. В свою очередь, автоматическая система боевого управления (АСБУ) обеспечивала слежение за 50 целями и наведение 12 проводных торпед. Благодаря широкому внедрению средств автоматизации ДЭПЛ типа Sjoormen имели экипажи из 23 человек, из которых семеро были офицерами.

Субмарины проекта А-11В/12 относились к лучшим для своего времени. На рубеже XXI века шведы продали лодки типа Sjoormen ВМС Сингапура, где они стали именоваться ДЭПЛ типа Challenger и использовались для обучения личного состава флота подводному плаванию, поскольку ранее военно-морские силы этой страны Юго-Восточной Азии подводными лодками не располагали. Предварительно четыре из них прошли тропикализацию, то есть на них установили системы кондиционирования и вентиляции, антикоррозийные трубопроводы. Добавились и средства автоматизации, что позволило сократить численность экипажа до 18 человек. Пятая субмарина использовалась как источник запчастей.

Дальнейшим развитием лодок типа Sjoormen стали субмарины проекта А-14 (тип Nacken, три единицы) с оживальной, то есть полусферической носовой оконечностью. Глубина их погружения увеличилась до 300 м, а скорость подводного хода до 25 узлов. Все шумящие механизмы поставили на амортизаторы. Вслед за ДЭПЛ проекта А-14 последовали лодки типа А-17 (тип Vastergotland, четыре единицы), построенные в 1983-1988 годах. По тактико-техническим характеристикам и внешне они мало отличаются от ДЭПЛ проекта А-14, разве что утолщенной нижней частью ограждения выдвижных устройств. Лодки впервые в шведской практике получили всплывающую спасательную камеру, вмещающую весь экипаж из 20 человек. Эти субмарины после модернизации получили новое качество и перешагнули в четвертое поколение.

Шведы впервые достигли успеха и на международном рынке. На базе проекта А-17 для ВМС Австралии был разработан проект АВ-471 (Collins, шесть единиц). Эти лодки – своего рода увеличенный вариант ДЭПЛ Vastergotland. Их подводное водоизмещение достигает 3353 т, а длина – 77,5 м. Дальность плавания – 9000 миль на 10 узлах под РДП, автономность – 70 суток. Экипаж состоит из 42 человек, предусмотрены места для размещения еще пятерых стажеров.

Похожую на шведскую конструкцию, то есть полусферическую носовую оконечность и веретенообразную кормовую с пятилопастным винтом большого диаметра, получили французские подводные лодки третьего поколения типа Agosta подводным водоизмещением 1760 т и длиной 67 м. Их скорость подводного хода – 20,5 узла, глубина погружения – 300 м, дальность плавания – 8500 миль. Вооружение состоит из четырех 533-мм торпедных аппаратов для стрельбы 20 торпедами и противокорабельными ракетами SM 39 Exocet. У ДЭПЛ – развитые средства гидроакустического и радиолокационного обнаружения. Имеется автоматическая система боевого управления.

Для ВМС Франции были построены четыре лодки этого типа, для ВМС Пакистана – две, четыре субмарины собирались по французской лицензии в Испании для национальных ВМС. Еще три лодки по откорректированному проекту Agosta-90В построены для пакистанского флота во Франции и на верфи в Карачи. Они отличаются от прототипа увеличенной длиной (76 м) и водоизмещением (2050 т – подводное), глубиной погружения (350 м) и составом вооружения. Они могут нести не только торпеды и ПКР, но и крылатые ракеты большой дальности Babur с ядерной боевой частью. Последняя лодка в подсерии была оснащена вспомогательной воздухонезависимой паротурбинной энергетической установкой MESMA, что позволяет отнести ее к четвертому поколению НАПЛ.

В Советском Союзе ДЭПЛ третьего поколения появились несколько позже, чем в западных странах. Это отставание объясняется, во-первых, интенсивным строительством атомных подводных лодок разных подклассов и типов, которое велось сразу на четырех заводах. Во-вторых, в составе ВМФ имелось более 200 дизельэлектрических субмарин первого и второго поколений, чей ресурс был далеко не исчерпан. Только в начале 70-х годов прошлого века на стапелях горьковского «Красного Сормово» состоялась закладка океанской ДЭПЛ Б-443 проекта 641Б «Сом».

По большому счету 18 лодок этого типа нельзя отнести к третьему поколению. Они скорее являются представителями поколения 2+. Проект 641Б представлял собой глубокую модернизацию ДЭПЛ проекта 641. Все мероприятия апгрейта были направлены на то, чтобы повысить боевую устойчивость корабля в условиях усилившегося противодействия потенциальных противников. Лодка более подходила для подводного плавания, нежели для длительных переходов по поверхности моря.

Значительно повысилась комфортность обитания для членов экипажа из 62 человек. Офицеры и мичманы размещались в каютах, а личный состав – в кубриках с постоянными спальными местами. Носовая оконечность приобрела оживальную форму, что улучшило обтекаемость. Легкий корпус облицевали противогидролокационным покрытием, а механизмы поставили на амортизаторы, внедрили другие звукоизолирующие элементы. Все это привело к уменьшению шумоизлучения, то есть повысило скрытность. Впервые ДЭПЛ оснастили боевой информационно-управляющей системой (БИУС) «Узел», гидроакустическим комплексом «Рубикон» вместо обычной ГАС и навигационным комплексом «Мост». Подводное водоизмещение ПЛ типа «Сом» составляло 3900 т, рабочая глубина погружения – 240 м, а предельная – 300 м, максимальная скорость подводного хода – 15 узлов, дальность подводного хода – 450 миль на скорости 2,5 узла, дальность подводного плавания под РДП – 14 000 миль, автономность – 80 суток. Все шесть 533-мм торпедных аппаратов с боезапасом 24 торпеды были сосредоточены в носовой части. Имелись устройство быстрого перезаряжания ТА и автоматическая система управления их стрельбой.

Первые ДЭПЛ проекта 641Б только начинали поступать на флот, как стартовала разработка лодок проекта 877 «Палтус». Эти подлодки признаются лучшими среди дизель-электрических субмарин конца XX – начала XXI веков. ВМФ СССР, а затем и России, ВМС семи зарубежных государств поставлено 69 «палтусов» разных модификаций. И строительство их продолжается. Для Тихоокеанского флота заказано шесть ДЭПЛ проекта 06363, две из которых уже собираются на «Адмиралтейских верфях».

При подводном водоизмещении 3040 т и длине 72,6-73,8 м лодки в зависимости от модификации развивают максимальную 17-19-узловую подводную скорость хода. Ее обеспечивает одновальная силовая установка полного электродвижения. Два резервных движителя находятся внутри легкого корпуса в полукольцевых тоннелях. Альбакоровские обводы ДЭПЛ заметно улучшили маневренные качества при ходе под водой и РДП. Повышает акустическую защиту лодок шумопоглощающее покрытие «Панцирь». В носовой части субмарин находятся антенна ГАК «Рубикон-М» и шесть 533-мм торпедных аппаратов для стрельбы 18 торпедами или постановки 24 мин ДМ-1. На лодках более поздних модификаций проектов 636М, 06361 и 06363 обновлено электронное и энергетическое оборудование. Субмарины получили возможность стрелять крылатыми ракетами комплексов «Калибр-ПЛ» и Club-S, предназначенными для поражения надводных и береговых целей. Это оружие дает возможность причислять ДЭПЛ данных проектов к субмаринам поколения 3+.

АНАЭРОБНЫЕ – НОВОЕ КАЧЕСТВО

А к четвертому поколению принято относить дизель-электрические подводные лодки со вспомогательными воздухонезависимыми энергетическими установками (ВНЭУ), которые также называют анаэробными. Интерес к ним проснулся в начале 1970-х годов, когда в ряде государств пришли к заключению, что создание для субмарин атомных двигателей – дело неподъемное и с экологической точки зрения небезопасное. Поэтому стали искать альтернативные варианты. А в тех странах, где уже имелись АПЛ, например, в СССР, решили прибегнуть к использованию анаэробных установок, чтобы удешевить строительство подводного флота. Кроме того, как выяснилось в ходе эксплуатации, дизельные ПЛ заметно «тише» атомных и в дуэльных ситуациях часто берут верх над вторыми. Да и не во всех акваториях использование АПЛ целесообразно.

ВНЭУ бывают пяти разных типов: с электрохимическими генераторами (ЭХГ), или как их еще называют за рубежом – с топливными элементами, с двигателями Стирлинга (ДС) с внешним подводом тепла, с дизелями замкнутого цикла (ДЗЦ), паротурбинами двигателями замкнутого цикла (ПТЗЦ) и со вспомогательными атомными установками (ВАУ).

ЭХГ потребляют водород и кислород. При взаимодействии водорода с кислородом, которое осуществляется через особые мембраны, выполняющие функции электролита, появляется электрический ток и образуется дистиллированная вода. Превращение химической энергии в электрическую происходит без горения, без какого-либо механического воздействия и, что для подводных лодок особенно важно, бесшумно.

В 1989 г. в СССР успешно завершились испытания ДЭПЛ С-273, переоборудованной по проекту 613Э «Катран». Ее снабдили электрохимическими генераторами. Субмарина, на которой четыре большие емкости для жидкого кислорода и водорода монтировались в легком корпусе, выглядела неуклюжей. Но для экспериментального корабля это было простительно. Испытания подтвердили главное – ЭХГ способны существенно увеличить подводную автономность. На скорости 2,5 узла С-273 без подзарядки аккумуляторных батарей могла бегать в глубинах четыре недели вместо 3-7 суток с использованием аккумуляторных батарей.

Еще до того, как «Катран» вышел на испытания, ленинградское Специальное конструкторское бюро котлостроения (СКБК) приступило к созданию новой установки ЭХГ, которую можно было использовать на строевых подводных лодках. В короткие сроки удалось сконструировать и построить малогабаритную установку «Кристалл-20» для подводных лодок проекта 865 «Пиранья». Важной ее особенностью стал способ снаряжения субмарин водородом. Газ хранится не в емкости и не в сжиженном виде, а в интерметаллидном соединении (сплав металла с высоким содержанием водорода), что позволило резко повысить эксплуатационную безопасность.

После всесторонних испытаний в 1991 г. ВНЭУ «Кристалл-20» была принята заказчиком – Министерством обороны. Потом случились ГКЧП и развал советского государства. Ясное дело, новые двигатели на лодки не попали. А потом и сами «пираньи» пустили на иголки.

Мы знаем, что шведы безрезультатно пытались внедрить ВНЭУ с топливными элементами еще на лодки типа Sjoormen в первой половине 60-х годов прошлого века. С 1973 г. созданием таких двигателей занялись в ФРГ. На опытовой субмарине U-1, переоборудованной из малой лодки типа 205, попеременно прошли испытания вспомогательные дизельный двигатель замкнутого цикла, а затем ВНЭУ с ЭХГ. Оба теста дали положительные результаты. И все-таки немецкие специалисты остановили свой выбор на двигателе с топливными элементами. Несмотря на то что ДЗЦ на сегодняшний день способны обеспечивать большую скорость подводного хода и всережимность, то есть, по сути дела, являются едиными двигателями, установки на топливных элементах оказались более надежными, практически бесшумными и экологически чистыми. Их коэффициент полезного действия составляет около 70% процентов, тогда как у ДЗЦ, двигателей Стирлинга и ПТЗЦ КПД колеблется в пределах 20-32%.

В апреле 2003 г. на испытания в Северную Атлантику вышла подводная лодка U-31 – головная типа 212А ВМС ФРГ. А 11 апреля 2006 г., покинув военно-морскую базу в Эккернфьерде, что неподалеку от Киля, подводная лодка ВМС ФРГ U-32 типа 212А под командованием лейтенант-коммандера Михаэля Борнхольта вышла в Балтийское море, погрузилась и всплыла только 25 апреля того же года у испанской военноморской базы Рота, преодолев за две недели 1500 миль. При этом субмарина ни разу не поднималась на поверхность и не выдвигала шахту шноркеля для подзарядки аккумуляторных батарей. Таким образом, U-32 установила новый мировой рекорд для неатомных подлодок по непрерывному пребыванию и дальности плавания под водой, подтвердив впечатляющие возможности воздухонезависимых двигателей.

Шесть НАПЛ типа 212А построены для ВМС ФРГ, четыре – для ВМС Италии. При подводном водоизмещении 1840 т и длине 56,3 м они развивают максимальную 20-узловую подводную скорость. Рабочая глубина их погружения – 200 м, а предельная – 350 м. Их корпуса изготовлены из маломагнитной стали, что затрудняет обнаружение субмарин с помощью магнитометров. Лодки насыщены современными электронными средствами обнаружения и наблюдения. Это высокоавтоматизированные корабли, что позволило сократить экипаж до 27 человек. В носовой части находятся шесть 533-мм торпедных аппаратов с боезапасом 12 торпед. Через ТА можно ставить мины (от 24 до 36 в зависимости от модели). Итальянские НАПЛ вместо части торпед принимают противокорабельные ракеты Triton.

На базе типа 212А созданы подлодки типа 214, предназначенные для поставок на экспорт. Они отличаются от своих прототипов материалом корпуса. Лодки строятся из несекретной корабельной стали марки HY-100. При этом предельная глубина их погружения увеличилась до 400 м. В носовой части не шесть, а восемь торпедных аппаратов, из которых можно стрелять не только торпедами, но и ПКР Sub Harpoon. На субмаринах иное расположение модулей с топливными элементами. Они перемещены из киля в верхнюю часть корпуса за ограждение выдвижных устройств, что облегчило их обслуживание.

Четыре НАПЛ типа 214 построены, в том числе на национальных верфях, для ВМС Греции, семь собраны по лицензии в Южной Корее (имеют местное обозначение KSS-II, еще две лодки строятся). Сборка шести субмарин началась на турецких верфях. Близки по характеристикам к типу 214 две лодки типа 209PN, построенные в ФРГ для ВМС Португалии. Для ВМС Израиля в Германии созданы лодки типа Tanin (Dolphin 2). Из них две в строю, одна достраивается и три заказаны. Эти НАПЛ с ЭХГ имеют подводное водоизмещение 2400 т, длину – 68,6 м и максимальную подводную скорость хода – 25 узлов. Кроме шести носовых 533-мм торпедных аппаратов на субмаринах есть четыре 650-мм ТА в средней части корпуса. Из них можно стрелять крылатыми ракетами большой дальности Popeye Turbo с ядерными боевыми частями. В прошлом году в Южной Корее спущена на воду НАПЛ Dosan Ahn Chang-ho – головная проекта KSSIII национальной разработки водоизмещением 3705 т. Всего планируется ввести в строй девять лодок этого типа. Для ВМС Сингапура в Германии строятся две НАПЛ типа 218SG подводным водоизмещением более 2000 т. Они будут оснащаться ВНЭУ с топливными элементами и иметь Х-образные кормовые рули. Сингапуром заказаны еще две лодки этого проекта. Нельзя не упомянуть также о том, что греческая ДЭПЛ Okeanos типа 209/1200 во время модернизации получила ВНЭУ с ЭХГ. То есть на сегодняшний день ВМС разных стран располагают 26 НАПЛ с топливными элементами, еще 25 строятся. Причем израильские субмарины располагают стратегическим потенциалом. Не исключено, что его получат и лодки типа KSS-III.

Намучившись с ЭХГ, шведы обратились к двигателям Стирлинга с внешним подводом тепла. В 1988 г. они оснастили ДЭПЛ Nacken такой вспомогательной энергоустановкой, разместив ее в 9-метровой секции, врезанной в корпус лодки. Испытания прошли практически без замечаний. Именно шведы открыли новую эру вспомогательных анаэробных установок на дизель-электрических субмаринах. Вслед за опытовой Nacken ВНЭУ получили серийные подводные лодки Gotland (3 единицы). Они способны находиться под водой без подзарядки аккумуляторов 20 суток.

Подводное водоизмещение НАПЛ типа Gotland – 1599 т, длина – 60,4 м, максимальная скорость подводного хода – 20 узлов (5 узлов с использованием двигателя Стирлинга). Торпедные аппараты размещаются в носовой части: четыре калибра 533 мм и два 400 мм. Через ТА можно ставить также мины.

На долю лодок типа Gotland в начале этого века выпала громкая и заслуженная слава. В ходе учений в Атлантике одна из них – Halland – легко «победила» в дуэльной ситуации испанскую субмарину с обычной дизель-электрической установкой, а следом одолела и французский атомоход. Она же в Средиземном море одержала верх в «бою» с американской АПЛ Houston. В 2005 г. ВМС

США взяли в аренду НАПЛ Gotland вместе с ее экипажем для отработки борьбы с лодками такого типа. Эта борьба за два года не увенчалась большими успехами. Во время одного из учений Gotland преодолела все противолодочные барьеры и «потопила» атомный авианосец Ronald Reagan. С тех пор ВМС США неоднократно привлекали к подобного рода экзерсисам НАПЛ европейских государств НАТО. Результаты поединков не оглашались, но, судя по всему, американскому флоту не удалось гарантированно одержать верх над «противником».

Для своего флота шведы дооснастили ДС две ДЭПЛ типа Vastergotland, которые стали именоваться НАПЛ типа Sodermanland, поскольку сама Vastergotland и вторая лодка серии Helsingland после модернизации и внедрения на них двигателей Стирлинга были проданы ВМС Сингапура, где получили названия Swordsman и Archer.

Шведскими двигателями Стирлинга заинтересовались японцы. Они опробовали ВНЭУ на ДЭПЛ Asashio типа Harushio. Опыт оказался успешным. Модифицированные для нужд японского флота двигатели Стирлинга стали устанавливать на океанских подводных лодках типа Soryu (10 единиц). Их относят к лучшим среди НАПЛ. Подводное водоизмещение субмарин – 4200 т, длина – 84 м, максимальная подводная скорость хода – 20 узлов, рабочая глубина погружения – 275 м, предельная, по данным некоторых источников, – 900 м. Лодки с использованием ВНЭУ без всплытия на поверхность на скорости 6,5 узла могут пройти 6100 миль, то есть 11 297,2 км. Высокую маневренность обеспечивают горизонтальные рубочные рули и Х-образные кормовые. Через шесть 533-мм торпедных аппаратов выстреливаются 30 торпед и ПКР Sub Harpoon. Субмарины способны ставить и мины. Имеются два трехствольных устройства для постановки ложных целей, отводящих торпеды противника. Обслуживать довольно сложный корабль экипажу из 65 человек помогает автоматическая система боевого управления, созданная на базе АСБУ американских атомоходов.

Двигатели Стирлинга китайцы то ли купили у шведов, то ли создали сами, то ли добыли каким-то иным путем. Они устанавливают эти ВНЭУ на ДЭПЛ типа 039A/041 Yuan, 17 которых уже находятся в строю ВМС НОАК, а еще несколько единиц строятся. Эти лодки, относящиеся к числу самых малошумных в мире, имеют подводное водоизмещение около 3600 т, длину – 77,6 м и максимальную скорость подводного хода – 20 узлов, предельную глубину погружения – 550 м. В их архитектурном облике просматривается влияние ДЭПЛ проекта 877ЭКМ/636М. Но на ограждении выдвижных устройств появились горизонтальные рули. Субмарины высокоавтоматизированны, что позволило сократить экипаж до 36 человек. Через шесть носовых ТА выстреливаются 533-мм торпеды и противокорабельные крылатые ракеты. Сообщалось также, что они могут быть носителями крылатых ракет, предназначенных для поражения береговых целей. Очевидно двигатели Стирлинга получат также экспортные китайские подлодки типа S20, созданные на базе НАПЛ Yuan, которые заказаны ВМС Пакистана (8 единиц) и ВМС Таиланда (3 единицы).

Менее впечатляющих результатов добились французские судостроители, продвигавшие на внешний рынок свои ВНЭУ – паротурбинные установки замкнутого цикла MESMA, в которых в качестве топлива используется этанол, то есть чистый этиловый спирт. Первая лодка, которая ее получила, – пакистанская ПЛ Hamza, построенная по французскому проекту Agosta 90B в Карачи. Ее подводное водоизмещение – 2050 т, длина – 76 м. Максимальная подводная скорость составила 20,5 узла, предельная глубина погружения – 600 м, дальность плавания – 10 000 миль на 9 узлах, автономность – 150 суток. Лодка укомплектована экипажем из 50 человек. Из четырех носовых ТА можно стрелять крылатыми ракетами большой дальности Babur-III, в том числе с ядерными боевыми частями, ПКР Exocet SM 39, торпедами и ставить мины.

Ранее построенные для ВМС Пакистана две субмарины типа Agosta 90B тоже должны были оснастить вспомогательными паротурбинными ЭУ, что позволило бы увеличить их подводную дальность плавания в 3-5 раз. Однако достоверных данных о таком переоборудовании не поступало.

ВНЭУ типа MESMA предполагалось размещать на подводных лодках типа Scorpene, которые строились во Франции и Испании для зарубежных заказчиков. Однако ни одна из них паротурбинную установку замкнутого цикла не получила. В начале февраля этого года стало известно, что Совет по оборонным закупкам Министерства обороны Индии утвердил программу постройки второй серии из шести подлодок Scorpene/Kalvari (так называемый проект 75I) с анаэробной установкой. Но эта ВНЭУ предполагается с использованием ЭХГ. Правда, когда будет реализована программа никто сказать не может, поскольку строительство первой серии безо всяких ВНЭУ уже опаздывает на семь лет. В строй введена только одна лодка – головная Kalvari.

Отказались от MESMA и испанцы, строящие НАПЛ типа S-80 на базе проекта Scorpene. Они будут оснащены ВНЭУ с топливными элементами. Возможно, это объясняется тем, что установки ПТЗЦ имеют низкий КПД (около 20%), а отработанный пар сбрасывается за борт, что повышает вероятность обнаружения подлодок.

Наконец, есть еще один вариант увеличения дальности плавания дизель-электрических субмарин – с помощью вспомогательные атомных установок (ВАУ), которые выполняют роль компактных корабельных электростанций, дающих ток двигателям. В середине 80-х годов прошлого века дизель-электрическая подводная лодка К-68, вооруженная крылатыми ракетами, прошла модернизацию по проекту 651Э. В ходе ее выполнения на ДЭПЛ под 8-м отсеком был смонтирован 9-й отсекконтейнер с ВАУ-6 мощностью 600 кВт. Испытания лодки дали блестящие результаты. Дальность непрерывного подводного хода с 350 миль экономической скоростью в 2,8 узла под аккумуляторными батареями увеличилась до почти 7000 миль экономической скоростью в 4 узла под ВАУ. К сожалению, в связи с распадом СССР и последовавшими затем экономическими катаклизмами работы в этом чрезвычайно перспективном направлении оказались свернутыми.

Сейчас отечественной промышленностью созданы компактные атомные силовые установки, которые уже используются для оснащения самоходных подводных аппаратов типа «Посейдон». Их можно размещать в отдельных небольших по объему отсеках и на подводных лодках. Такой вариант, а он рассматривался еще для модернизации ракетных дизель-электрических субмарин по проекту 629М, дает возможность их быстрой замены по мере выработки ресурса – по принципу смены батареек электропитания в бытовых электроприборах. При этом затраты на утилизацию компактных ВАУ значительно ниже тех, что расходуются сейчас на утилизацию корабельных ЯЭУ и самих атомных подводных лодок.

РОССИЙСКИЙ ПУТЬ – ИЗВИЛИСТЫЙ И ТРУДНЫЙ

В постсоветское время развитие ВНЭУ для неатомных подводных лодок оказалось делом непростым и растянулось на десятилетия. Как мы помним, конструкторы ленинградского Специального конструкторского бюро котлостроения создали ВНЭУ с ЭХГ для подлодок проекта 865. СКБК приступило и к разработке анаэробной установки «Кристалл-27» для ДЭПЛ 877/636, а также для новой ПЛ проекта 677 «Лада», образ которой только вырисовывался. Но финансирование было скудным, а потом и вовсе иссякло.

Командование Военноморского флота не проявляло абсолютно никакого интереса к лодкам с ВНЭУ, по-прежнему делая ставку на ядерную энергетику. Однако со временем стало приходить осознание, что дорогие АПЛ, строительство которых к тому же занимает многие годы, а то и десятилетия, не могут восполнять естественную убыль подводного флота. Да и на внешних рынках зарубежные ПЛ с анаэробными установками стали теснить продукцию отечественного судпрома.

ЦКБ МТ «Рубин» вместе с «Адмиралтейскими верфями» подхватили выпавшее из рук СКБК знамя. На основе заделов по «Кристаллу-27» им создавалась анаэробная установка, предусматривавшая хранение сжиженных кислорода и водорода в емкостях, размещавшихся в смежных отсеках. После гибели в 2000 г. АПЛ «Курск», случившейся в результате взрыва в первом отсеке из-за утечки пероксида водорода из учебной торпеды 65-76А «Кит», такой способ хранения компонентов топлива ВНЭУ был признан неудачным.

Одно время головной организацией по разработке ВНЭУ с ЭХГ был профильный Центральный научно-исследовательский институт судовой электротехники и технологии (ЦНИИ СЭТ), ставший вскоре подразделением Крыловского научного центра. Но затем тема снова вернулась в «Рубин». Совместно со смежниками эта проектная организация взялась создавать анаэробную установку с ЭХГ, используя метод реформинга дизельного топлива, предусматривающий не хранение взрывоопасного чистого водорода на борту субмарины, а извлечение его из углеводородного сырья. Это дает ряд преимуществ. Во-первых, для работы ВНЭУ используется то же топливо, что и при эксплуатации дизельных двигателей при надводном ходе или зарядке аккумуляторов под РДП. Во-вторых, энергетическая установка становится значительно более пожаровзрывобезопасной.

В сентябре 2011 г. тогдашний генеральный директор ЦКБ МТ «Рубин» Андрей Дьячков сообщил, что уже проводятся стендовые испытания анаэробной установки с реформингом дизельного топлива. В декабре того же года он известил о завершении стендовых испытаний. Казалось бы, ВНЭУ вот-вот появятся на российских подводных лодках. Но через два года – в 2013 г. – тогдашний главком ВМФ РФ Виктор Чирков поведал журналистам, что флот «рассчитывает получить первую анаэробную энергетическую установку в 2015- 2016 годах». ВНЭУ предполагалось устанавливать на лодках модернизированного проекта 677 «Лада». В августе 2014 г. Виктор Чирков заверил, что «с 2017 г. будет новая серия подводных лодок с анаэробной установкой, конкретно их строительством будут заниматься «Адмиралтейские верфи».

В марте 2015 г. на стенде ЦНИИ СЭТ в Приморске Ленинградской области состоялись государственные приемочные испытания опытного образца батареи на базе твердополимерных топливных элементов (ТПТЭ) БТЭ-50К. Такие батареи предназначены для использования в модульной неатомной воздухонезависимой энергетической установке, работающей на конвертированном дизельном топливе и оснащенной системой утилизации отработанных продуктов окисления.

Опытный образец БТЭ-50К был испытан на различных режимах, в том числе имитирующих длительные эксплуатационные, включая работу в условия судовой качки. Тесты прошли успешно, а программа испытаний была выполнена в полном объеме. Нарушений и отказов в работе оборудования не зафиксировано.

«Мы завершили полный цикл наземных испытаний, и сейчас ведется подготовка к морским испытаниям, которые являются обязательным этапом, они начнутся в 2016 г. на Балтике», – заявил в декабре 2015 г. сменивший Андрея Дьячкова на посту генерального директора «Рубина» Игорь Вильнит. Но морские испытания по какой-то причине не состоялись. А флот заявил, что ожидает лодки с ВНЭУ только в 2021-2022 годах. По словам главкома ВМФ адмирала Владимира Королева, такой субмариной может стать НАПЛ на базе ДЭПЛ проекта 677 «Лада» или лодка нового поколения типа «Калина».

Пока «Рубин» с партнерами созидал ВНЭУ с ЭХГ с реформингом дизельного топлива, другая ведущая российская проектная организация по созданию подводных лодок – СПМБМ «Малахит» – разработала в инициативном порядке альтернативную анаэробную установку – газотурбинный двигатель, работающий по замкнутому циклу. «Выполненные в 2016-2017 гг. испытания макетного образца подтвердили работоспособность ВНЭУ, в том числе в качестве единой энергоустановки надводного и подводного хода, – отмечается в отчете предприятия. – Таким образом, к настоящему времени получен необходимый научно-технический задел для выполнения ОКР по созданию под конкретный проект с низким уровнем технического риска. Данная ВНЭУ не имеет прямых аналогов в мировом кораблестроении и обладает рядом преимуществ перед зарубежными и отечественными разработками».

«Малахит» протестировал образец воздухонезависимой энергетической установки, предназначенной для малых подводных лодок водоизмещением от 250 до 1000 т для действий в прибрежных водах и в районах с малыми глубинами. Предприятием определена кооперация предприятий, совместно с которыми будет создан опытный образец установки. Ее более мощный образец можно будет эксплуатировать и на субмаринах крупного водоизмещения.

Остается надеется, что малахитовская газотурбинная установка не предполагает использование этилового спирта. Иначе на флоте будет нескончаемое веселье.

ДРАМАТИЧЕСКИЕ ИЗМЕНЕНИЯ

Что заставляет причислять японскую НАПЛ Oryu к лодкам пятого поколения? Возможность не только долгое время находиться под водой без всплытия, как это делают субмарины с ВНЭУ, но и длительное время двигаться под водой с высокой скоростью порядка 20 узлов. Такой потенциал дают установленные на Oryu вместо свинцовых батарей и ВНЭУ литиево-ионные аккумуляторы (ЛИА) большой энергоемкости.

По словам бывшего командующего подводными силами японских Морских сил самообороны вице-адмирала в отставке Масао Кобаяси, применение литиево-ионных аккумуляторных батарей «должно драматически изменить действия неатомных подводных лодок». Как показывают некоторые расчеты, теоретическая дальность подводного хода лодки водоизмещением 1500- 1800 т при использовании ЛИА составляет 16 000-18 000 миль на 8 узлах, а на ходу в 22-24 узла – 2000 миль. Разумеется, к таким расчетам, непроверенным практикой, стоит относиться достаточно осторожно. Но бесспорным качеством НАПЛ пятого поколения станут высокая подводная скорость при использовании литиево-ионных аккумуляторов и значительная дальность плавания на этой скорости.

При внедрении ЛИА на НАПЛ типа Soryu их проект пришлось серьезно переработать для сохранения балластировки и остойчивости, так как литиево-ионные батареи заметно легче свинцово-кислотных. Часть веса «ушла» после удаления двигателей Стирлинга. По сути дела, пришлось радикально переделать всю электросистему подлодок, в том числе установить более мощные дизельгенераторы для подзарядки. Потребовалось переделать шноркели для увеличения объемов подачи воздуха и отвода выхлопных газов, поскольку скорость зарядки батарей стала больше.

Все это привело к росту стоимости субмарин. Если строительство «обычной НАПЛ типа Soryu обходилось в $454 млн., то создание Oryu уже потянет на $566 млн. Но все равно, по мнению зарубежных экспертов, увеличение издержек не перевесит нового качества НАПЛ с ЛИА.

На международной выставке морских вооружений Euronaval 2018 в октябре прошлого года в Париже макеты лодочных литиево-ионных батарей демонстрировали французские и немецкие фирмы. Как указывается в рекламных материалах французской Naval Group, это объединение разработало ЛИА для перспективных субмарин. Указывается, что «высокоэффективные и высокобезопасные батареи» представляют собой «передовую технологию, предлагая в два раза больше доступной энергии и значительно сокращая время перезарядки». В свою очередь, германское объединение thyssenkrupp Marine Systems (TKMS) предусматривает размещать свои ЛИА на субмаринах проекта 212CD, планируемых к постройке для ВМС Норвегии.

Но, похоже, японцам уже дышат в затылок южнокорейцы. Они тоже создали ЛИА. «Новые батареи прошли испытания, имитирующие суровые условия, такие как взрыв, поступление морской воды, огонь и экстремальные температуры», – заявил представитель южнокорейского агентства военных закупок DAPA.

ЛИА будут устанавливаться на подлодках второй подсерии типа KSS-III. Головная лодка семейства, получившая название Dosan Ahn Chang-ho, подсерии Batch-I из трех единиц спущена на воду в сентябре прошлого года. Ее подводное водоизмещение – 3705 т, длина – 83,5 м, максимальная подводная скорость хода – 20 узлов, дальность плавания – 10 000 миль. Экипаж будет состоять из 50 человек. Субмарина оснащается воздухонезависимой энергетической установкой с топливными элементами. Вооружение включает вертикальные пусковые установки с шестью крылатыми ракетами Chonryong большой дальности для поражения береговых целей, а также 533-мм торпедные аппараты для стрельбы по надводным кораблям торпедами и ПКР.

Тут сделаем небольшое отступление и порассуждаем о нашем видении НАПЛ пятого поколения. Они не только должны иметь литиево-ионные аккумуляторы, но и располагать ударными возможностями поражения противника на море и на берегу. Поэтому они обязательно должны располагать крылатыми ракетами большой дальности или относительно небольшими баллистическими ракетами малой или средней дальности. Все на такой подводной лодке должно быть увязано в единую автоматическую систему боевого управления с элементами искусственного интеллекта.

Конечно не все составляющие столь сложной системы оружия способны найти воплощение в одном «идеальном» корабле. Но стремиться к этому надо.

Сегодня к НАПЛ поколения 4+ можно отнести пакистанскую субмарину Hamza, израильские типа Tanin и строящиеся южнокорейские. А вот Oryu, ввиду отсутствия средств поражения береговых целей, скорее является НАПЛ поколения 5-. Известно, однако, что Япония добивается от США получения КР Tomahawk. Вашингтон пока отказывает, ссылаясь на свою приверженность Режиму контроля за ракетными технологиями (РКРТ), запрещающему поставки третьим странам ракетного оружия радиусом действия более 300 км. Но времена меняются, и запреты могут быть сняты.

На трех южнокорейских субмаринах KSS-III подсерии Batch-II, подводное водоизмещение которых вырастет до 4000 т, будут устанавливаться литиево-ионные аккумуляторы и будут размещаться 10 вертикальных пусковых установок ракет Chonryong. То есть они приблизятся к «идеальному» варианту пятого поколения.

Еще более интересным представляется проект KSS-III подсерии Batch-III. Его энергетическая установка подводного хода будет представлять комбинацию ВНЭУ с топливными элементами для режима патрулирования и подкрадывания с литиево-ионными аккумуляторами для атаки и отрыва от противника. Изменения произойдут и в вооружении субмарин. В вертикальных пусковых установках смогут размещаться не только крылатые ракеты, но и баллистические Hyunmoo-2 с дальностью стрельбы до 500 км. Если учесть, что в Сеуле главными потенциальными противниками считают не только Северную Корею, но и Японию, то этой дальности достаточно для нанесения мгновенного удара.

А как дела обстоят с ЛИА в России? В конце декабря 2014 г. генеральный директор «Рубина» Игорь Вильнит сообщил, что ЦКБ МТ успешно провело цикл испытаний литиевоионных батарей «на все виды нагрузок». «Теперь, по плану, они будут устанавливаться», – подчеркнул руководитель бюро. К сожалению, ничего о размещении ЛИА на российских подлодках с тех пор не слышно.

А ведь НАПЛ пятого поколения чрезвычайно нужны отечественному флоту. Особенно в свете выхода Соединенных Штатов из Договора о ракетах средней и меньшей дальности. В случае размещения Вашингтоном таких ракет в Европе Россия заявила о развертывании аналогичного оружия. Но оно никоим образом не будет угрожать объектам на территории США. И только российские подводные лодки с ракетами, в том числе гиперзвуковыми, смогут восстановить баланс. АПЛ очень дороги, и нужного их количества получить не удастся. А вот НАПЛ вполне доступны. И даже если Соединенные Штаты откажутся продлевать Договор СНВ-3, НАПЛ останутся важной составляющей российских сил сдерживания, поскольку подлетное время их ракет к целям будет минимальным.

Еще в середине 90-х годов прошлого века специалисты ЦНИИ им. А.Н. Крылова произвели расчеты, которые показали, что подводная автономность субмарин с ЭХГ на 450% больше, чем дальность подводного хода обычных лодок. А в ближней морской зоне по критерию «стоимость – эффективность» лодки с ВНЭУ обладают преимуществом и перед АПЛ. Последнее обстоятельство имеет принципиальное значение, поскольку современные военно-морские концепции предусматривают развертывание подводных лодок главным образом не на океанских коммуникациях, а у берегов – своих или чужих. Внедрение же на НАПЛ литиево-ионных батарей позволит им бросить вызов атомоходам и в океанской зоне. Они по сравнению с АПЛ будут в тричетыре раза дешевле и более малошумными, то есть незаметными. А кого в современной войне не видят, тот и побеждает.

P.S. По сообщению интернетресурса FlotProm, ЦКБ МТ «Рубин» и ЦНИИ СЭТ на протяжении последних полутора лет не ведут работы по созданию воздухонезависимой энергетической установки для перспективных российских дизель-электрических подводных лодок из-за отсутствия финансирования.