Александр МОЗГОВОЙ

Как говорит один из руководителей операции контр-адмирал Андерс Гренстад, «если это и был подводный аппарат, то он небольшой». Результаты, прямо скажем, небогатые. Особенно учитывая то обстоятельство, что в операции были задействованы несколько десятков кораблей, катеров и вертолетов. Более 200 военнослужащих прочесали территорию площадью 30 на 60 км. Обошлось это мероприятие в 20 млн. крон. А в итоге – ничего.

ИЩУТ ВСЕ, НО НЕ МОГУТ НАЙТИ

А как все хорошо начиналось! Некий подданный Его величества обнаружил 17 октября в водах неподалеку от Стокгольма нечто «всплывшее, а затем погрузившееся». Тут все и закрутилось. Средства радиоразведки будто бы зафиксировали аварийный сигнал, который работал на волне, используемой русскими. Это тонула российская подлодка, да ни кабы какая, а гигантский атомоход «Дмитрий Донской», нашпигованный ракетами «Булава». Авторам этой легенды видно невдомек, что если бы эта субмарина оказалась вблизи Швеции, то Балтика, наверняка, выплеснулась бы из берегов и затопила бы Стокгольм. Очевидно, и организаторы этой «утки» поняли, что перебрали через край и поэтому начали искать иной источник угрозы шведскому суверенитету.

И нашли. Был обнаружен в дрейфе в полутора десятке миль от территориальных вод Швеции танкер NS Concord, который ходит под удобным либерийским флагом, но принадлежит российской компании «Новошип». Это с его борта был спущен скоростной погружающийся катер спецназа ВМФ РФ «Тритон-НН», который незаметно подобрался к Стокгольму. Но и здесь случился облом. Когда Береговая охрана Швеции связалась с капитаном судна, тот объяснил, что NS Concord отфрахтован на перевозку груза нефти из порта Приморск и находится в дрейфе в ожидании погрузки, которая состоится 23 октября. Шведы вежливо поблагодарили капитана за информацию. В свою очередь, президент ОАО «Новошип» Юрий Цветков выступил с заявлением. «Нам лестно повышенное внимание, которое уделяют танкеру NS Concord СМИ Швеции и других стран, – сказал он. – Однако разочарую журналистов, никаких загадок тут нет, дрейф судов в ожидании грузовых операций периодически случается в практике коммерческого управления флотом. В разных районах Мирового океана в ожидании погрузки или отфрахтовки могут одновременно находиться десятки судов».

Ясно, что без посторонней помощи крохотный «Тритон-НН» никак не мог добраться до шведских берегов. Однако эта версия не сразу умерла. Если «Тритон» не подходит, то, значит, была друга российская малая или сверхмалая подводная лодка. Например, проекта 865 «Пиранья». На моей памяти она последний раз плавала к чужому берегу в 1998 г., правда не к шведскому, а к финскому. Случилось это в фильме режиссера Александра Рогожкина «Особенности национальной рыбалки», когда друзья генерала Иволгина с помощью «Пираньи» эвакуировали из Финляндии забытые по пьяному делу несколько ящиков водки. Окончательно сомнения рассеяло Министерство обороны РФ, чей официальный представитель сообщил, что на вооружении ВМФ России в настоящее время не имеется малых и сверхмалых субмарин (данное обстоятельство, кстати, не делает чести нашему флоту).

Бдительными гражданами обнаруживались и таинственные водолазы, которые, впрочем, оказывались местными рыбаками. Во время заключительной стадии операции стало известно, что шведские военные ищут некий «плавающий передатчик» или гидроакустический буй. Но обнаружить его и выловить так и не смогли.

Тут надо заметить, что страсть к поиску неопознанных подводных объектов (НПО) мучает шведов давно. С 1962 г. эти НПО появлялись в шведских шхерах с завидной регулярностью. Позже выяснилось, что большая часть нарушений территориальных вод королевства на самом деле пришлось на долю натовских субмарин. И многие из них были вовсе не случайными. «Секретная война против Швеции: американо-британский обман 80-х» – так называется работа норвежского исследователя Ола Тунандера. В ней приводятся многочисленные факты преднамеренных провокаций и фальсификаций со стороны государств Североатлантического блока в отношении Стокгольма. Их цель – обострить отношения между Швецией и СССР. Вот и сейчас перед свистопляской в районе Стокгольмского архипелага там крутилась голландская подводная лодка Bruinvis (S810). Совпадение или намеренная провокация? Этот вопрос остается открытым. Но вот что примечательно: голландские дизель-электрические подводные лодки типа Walrus, к которым относится и Bruinvis, близки по характеристикам к российским подлодкам проекта 877/636 и во время военно-морских учений НАТО обычно играют роль субмарин «противостоящей стороны», то есть российских ДЭПЛ.

Однако тут нельзя не упомянуть о настоящем советском «вторжении» в шведские воды. Случилось это поздним вечером 27 октября 1981 г., то есть 33 года назад. Правда, виновники этого инцидента не собирались ни от кого скрываться, а шведские ВМС и Береговая охрана попросту проморгали появление советской подлодки.

ПЛЫВИ, МОЙ ЧЕЛН, ПО ВОЛЕ ВОЛН

Время бежало к полуночи, а вахтенные в ограждении выдвижных устройств дизель-электрической подводной лодки С-363 с номером 137, начертанным на рубке, обсуждали гипотезы относительно природы темных пятен, окружавших и шедших навстречу субмарине. Кто-то говорил, что это рыболовные сейнеры. Эта версия была резонно отвергнута по причине того, что «рыбаки» должны быть с заженными ходовыми огнями. Отклонили и предположение о том, что это разливы нефти, поскольку даже во тьме было видно, что они имеют какой-то объем. Чуть было не пришли к заключению, что это сгустки водорослей, оторванных ото дна течением или штормом. И в тот момент лодка, шедшая со скоростью 7,2 узла, со скрежетом «въехала» в одно из «пятен» и прочно застряла на мели с креном 15°.

На мостик поднялись командир капитан 3-го ранга Анатолий Гущин и штурман старший лейтенант Коростов. Попробовали определиться и пришли к заключению, что сели на камни у берегов Дании. И только когда начало светать, наконец, окончательно нашли место: «Мы в Швеции!».

Сначала сваливали вину на замполита капитан-лейтенанта Василия Беседина. Мол, какой из комиссара штурман. Но позже, уже по результатам расследования Главного штаба ВМФ, стало ясно, что еще за сутки до инцидента невязка, то есть несоответствие реального места расчетному, составляла около 50 миль, а в момент посадки на мель эта величина уже достигла 57 миль.

Почему так случилось? Это была первая боевая служба С-363 под командованием Гущина. Он стал командиром лодки только в январе 1981 года. Еще меньше опыта было у штурмана, заступившего в должность лишь в марте. Конечно, были учебные выходы в море, но боевая служба по продолжительности, дальности плавания и сложности маршрута не идет ни в какое сравнение с выполнением стандартных учебных задач. Вот почему вместе с еще неопытными офицерами в море направили начальника штаба бригады ПЛ капитана 1-го ранга Иосифа Аврукевича. Но на борту С-363 он повел себя несколько странно: не столько помогал командиру, сколько предпочитал уединение в его каюте, где «разминался красненьким», точнее «шилом» – спиртом, разведенным водой.

Лодке Гущина не повезло. 18 октября у берегов Польши С-363 оказалась в зоне рыболовного промысла. Сетью погнуло рамку радиопеленгатора. После этой аварии определяться с помощью электроники стало затруднительно. Секстаны оказались неотрегулированными, да и пользоваться ими командир и штурман толком не умели. Поэтому поход продолжался по принципу «плыви, мой челн, по воле волн».

Шведы утверждали, а многие и по сей день продолжают утверждать, что С-363 выполняла шпионскую миссию, поскольку прошла очень сложным секретным фарватером, ширина которого местами составляет всего 12 метров. Но шведам, должно быть, неведомо, что дуракам везет. Ведь лодка всплыла для зарядки аккумуляторов всего за несколько метров от подводной скалы. Если бы субмарина находилась в погруженном положении, то эта история продолжения не имела бы. Но и дуракам везет только до поры до времени. Субмарина с двумя ядерными торпедами на борту в итоге оказалась на мели.

Ситуация настолько абсурдная, что даже, познакомившись в октябре 1991 г. с материалами расследования инцидента, я решил услышать историю С-363 из первых рук. Тогдашний главный штурман ВМФ РФ контр-адмирал Валерий Алексин, курировавший в Главном штабе ВМФ связи с общественностью, сказал, что флот заинтересован в объективном освещении событий, связанных с С-363, поэтому он позвонил при мне начальнику учебного центра в Палдиски, где на каком-то складе служил капитан 3-го ранга Гущин, и договорился о моем визите. Но только я сошел с электрички на платформу Палдиски, как патруль взял меня под белые руки и отвел в комендатуру. Что у меня не вызвало волнений. Ведь этот учебный центр был секретным объектом. Он готовил моряков для службы на атомных подводных лодках. К тому времени Эстония уже объявила о своей независимости, и Палдиски оказался во враждебном окружении. Выяснилось, что начальник учебного центра срочно был вызван в Питер, а распоряжений на мой счет не оставил. Но командировочное удостоверение и корочки сотрудника ТАСС, видимо, сыграли свою роль. Меня не арестовали, но подробно расспрашивали, зачем и к кому я приехал. Когда уже смеркалось, мы с сопровождающим офицером отправились на склад. Гущина там не оказалось. Опять куда-то звонили, что-то уточняли. Наконец сопровождающий сказал: «Пойдем к Гущину домой!». Позвонили в дверь. Долго никто не открывал, потом за дверью послышалось какое-то бормотание. Дверь отворилась. На пороге стоял бывший командир С-363, но с первого взгляда было ясно, что спрашивать его о чем-либо бесполезно. Гущин был пьян и еле держался на ногах. Я спросил у сопровождающего, имеет ли смысл повторить визит на следующий день. «Думаю, результат будет тот же, – ответил он. – Гущин не любит вспоминать о событиях тех дней, которые погубили его карьеру».

А что же шведы? Они тоже оказались хороши. Их военные просто промухали проникновение подлодки и вовсе не сверхмалой, а средней «эски» водоизмещением более 1000 т, перед которой прямо по курсу даже визуально можно было наблюдать вышку РЛС, а сама субмарина оказалась всего в двух километрах от военно-морской базы Карлскруна. И только утром рыбак Ингвар Свенсон, отправлявшийся на моторке на промысел, обнаружил на камнях U 137, как по бортовому номеру стали именовать в Швеции и вообще на Западе С-363, а отечественные острословы окрестили лодку «Шведским комсомольцем».

Рыбак развернулся и помчался в Карлскруну. Вскоре на место происшествия прибыл на катере начальник штаба этой базы командор-капитан Карл Андерсон. Он был настроен конструктивно, предложив буксиром снять подлодку с камней, дабы та убралась восвояси. Но у «советских собственная гордость», они отказались, уповая на свои силы. Но сняться со скал не сумели. В итоге разразился громкий международный скандал, который мог закончиться весьма драматично. Командование ВМФ СССР чуть было не отправило в шведские воды отряд кораблей в составе эсминца, сторожевика и двух малых ракетных кораблей, дабы в случае надобности отбить С-363 у шведов. Слава богу, все удалось решить дипломатическим путем. 5 ноября буксиры стащили «Шведского комсомольца» с камней, и лодка отправилась в свою базу.

За рубежом этот инцидент тоже не без юмора назвали «Whisky on the Rocks», то есть, если дословно, «виски на скалах», а в общепринятом смысле – «виски со льдом». Дело в том, что С-363 относилась к подлодкам 613 проекта, которые в НАТО классифицировали как Whisky. Даже в начале 80-х годов прошлого века эти субмарины считались устаревшими и многими десятками единиц выводились в резерв или списывались. Тот же «Шведский комсомолец», построенный на Балтийском заводе в Ленинграде и пополнивший ВМФ СССР в 1957 г., с 1968-го по 1979 г. находился на консервации и только 24 февраля 1981 г. после капитального ремонта на заводе «Тосмаре» в Лиепае вошел в состав дважды Краснознаменного Балтийского флота. Отправлять такую лодку в шпионскую операцию да еще в шхеры – абсурд.

КАРЛ БИЛЬДТ И ДРУГИЕ

Но шведов трудно переубедить. Синдром «Шведского комсомольца» оказался живучим. Многие жители этой скандинавской страны свято верят, что русские подлодки регулярно наведываются в их воды. Весьма вероятно, шведы страдают синдромом «Шведского комсомольца» еще с тех пор, когда 300 лет назад Российский флот под командованием генерал-адмирала Федора Апраксина разбил шведскую эскадру в Гангутском сражении и угрожал взятием Стокгольму.

Страсти по подлодкам чрезвычайно устраивают шведских военных и некоторых политических деятелей. Одни успешно выбивают ассигнования на военные расходы, а другие зарабатывают политические дивиденды. Так, например, известный русофоб Карл Бильдт сделал себе карьеру на русских подлодках в шведских шхерах. И добился великолепных результатов. Он дошел до кресла премьер-министра, был и министром иностранных дел. Даже в начале 1990-х, когда и Советский Союз перестал существовать, Бильдт продолжал утверждать, что у него есть «веские доказательства» присутствия русских субмарин в водах королевства.

В феврале 1993 г. Карл Бильдт в качестве премьер-министра прибыл в Россию для переговоров с президентом Борисом Ельциным. На итоговой пресс-конференции я попросил главу шведского правительства рассказать о «веских доказательствах», которые он привез в Москву. «Мы довели до президента Ельцина наши озабоченности по этой проблеме», – прозвучало в ответ. То есть доказательств никаких. Да их и не могло быть.

Синдром «Шведского комсомольца» стал все более походить на манию величия. Ведь, если строго разобраться, у российских подлодок на той же Балтике есть гораздо более привлекательные объекты для тайного проникновения. Но там их почему-то не обнаруживают.

Со второй половины 1990-х тема русских подлодок в шведских шхерах стала стихать, а потом и совсем сошла на нет. И вот новый рецидив.

Ему предшествовали два инцидента, которые случились 2 августа и 2 сентября этого года в международных водах Балтийского моря восточнее острова Готланд. Там корабли Балтийского флота периодически проводят противолодочные учения. Там же испытываются новые подводные лодки, построенные «Адмиралтейскими верфями». Россия заранее предупреждает все заинтересованные стороны о предстоящих мероприятиях и просит в целях обеспечения безопасности не заходить в заранее обозначенный район посторонние корабли и суда. Так было и в этот раз. Но в обоих случаях вдруг появлялось научно-исследовательское судно Aranda Центра окружающей среды Финляндии. На его борту находились специалисты Гидрометеорологического института Швеции. Им-де срочно требовалось взять пробы воды в месте, где проводились учения. В первый раз, когда Aranda зашла в закрытый район, ее дважды по радио предупредили об опасных маневрах. И только заметив всплывающую подводную лодку, финское судно ретировалось. 2 сентября история повторилась. Но поскольку предупреждения по радио никак не повлияли на курс Aranda, то с корвета «Бойкий» поднялся вертолет, совершивший облет отчаянных гидрометеорологов. А когда выяснилось, что шведские «ученые» вместе с пробами воды прихватили и российский буй (не его ли искал Королевский флот во время «морской разведывательной операции» в Стокгольмском архипелаге?), «Бойкий» пошел на сближение и вытеснил финское судно из временно закрытого района.

В Финляндии и Швеции средства массовой информации подняли шумиху. К ней подключились и представители военных ведомств двух стран. «Это неприятный случай, который необходимо изучить, – заявил финский министр обороны Карл Хаглунд. – По-моему, мы должны попросить у российских властей разъяснений с тем, чтобы в будущем избежать подобных инцидентов». Однако 15 октября МИД Финляндии сообщил, что не будет просить у России объяснений относительно двух инцидентов с исследовательским судном Aranda, поскольку «в ситуации нет юридических вопросов, которые должны быть рассмотрены». Другими словами, давайте лучше замнем эту историю.

Инциденты восточнее острова Готланд и «морская разведывательная операция» в районе Стокгольмского архипелага – звенья одной цепи. И дело здесь не только в намерении определенных кругов в Стокгольме и Хельсинки увеличить военные расходы двух нейтральных стран. Строятся планы куда более далеко идущие. Правые силы обоих государств ищут «особых отношений с НАТО», как формулируют идеологи этого процесса, «в контексте конфликта на Украине и роста военных расходов России в районах Северного и Балтийского морей» (неважно, что Россия не имеет выхода к Северному морю, тут главное – напугать). Предусматривается, в частности, возможность размещения наземных, воздушных и морских сил НАТО на территории Швеции и Финляндии.

Естественно, существует оппозиция планам превращения этих нейтральных государств в подручных Североатлантического альянса, что неминуемо приведет к их включению в шорт-лист потенциальных объектов ядерных ударов. Сторонники сближения с НАТО особенно озабочены результатами сентябрьских выборов в шведский парламент, на которых ранее правящий правоцентристский блок «Альянс за Швецию» с довольно сильными проатлантическими настроениями потерпел поражение.

Вот здесь и объявилась «подводная активность» в шхерах. Теперь, поскольку провокация не удалась, предпринимаются попытки дать обратный ход. Представитель шведской разведки заявил, что никакие аварийные сигналы не перехватывались и вообще шведские военные проводили обычные маневры.

А ЕСЛИ ПОСМОТРЕТЬ С ДРУГОЙ СТОРОНЫ?

В Стокгольме и Хельсинки все чаще слышны речи об увеличении российской военной активности в Балтийском регионе. Так, командующий Оборонительными силами Финляндии Ярмо Линдберг заявил недавно, что «Россия действует все активнее. Согласно нашей статистике, объемы присутствия выросли». То есть налицо российская угроза!

Но если подойти к этой проблеме непредвзято и посмотреть с другой стороны? Обратимся к справочным источникам. На сегодняшний день ВМС Финляндии насчитывают 26 боевых кораблей. Это, конечно, не очень много. Но состав ВМС страны Суоми хорошо сбалансирован. Его основу составляют восемь ракетных катеров типов Hamina и Rauma (по четыре каждого типа). Их водоизмещение не превышает 250 т, но они отлично вооружены (противокорабельные ракеты RBS-15 Mk3, ЗРК Umkhonto-IR или Mistral, 57- или 40-мм артиллерийские установки, 12,7-мм пулеметы, РБУ Saab Elma), несут современное электронное снаряжение, в том числе гидроакустическое. Эти РКА способны ставить мины, включая самые современные Sea Mine 2000.

В состав финского флота входят также пять минных заградителей, три новейших базовых тральщика-искателя мин типа Katanpaa, а также десять рейдовых и катерных тральщиков.

Что может противопоставить им Ленинградская военно-морская база, которая входит в состав Балтийского флота, но является фактически самостоятельным объединением, поскольку главная база Балтфлота в Калининградской области удалена от Северной столицы сотнями миль, которые преодолеть в военное время будет просто невозможно. Защищают сейчас Санкт-Петербург, где, кстати, находится нынче Главный штаб ВМФ, с моря, точнее с Финского залива, подводная лодка Б-227 «Выборг», вступившая в строй ВМФ в 1983 г. и отремонтированная недавно на Кронштадтском заводе (эта субмарина используется, главным образом, для тренировки экипажей подлодок, строящихся по заказам зарубежных государств), четыре малых противолодочных корабля проекта 1331М, построенные в ГДР еще в 80-х годах прошлого века, противодиверсионный катер «Нахимовец» проекта 21980 и около десятка рейдовых тральщиков устаревших проектов. То есть ВМС Финляндии и количественно, и, самое главное, качественно превосходят силы Ленинградской ВМБ. В случае какого-либо конфликта флот страны Суоми заблокирует их, а если потребуется и уничтожит. Петр Великий перевернулся бы в гробу, узнай он об этом.

В свою очередь, шведские ВМС сопоставимы с Балтийским флотом РФ, но имеют ряд преимуществ. В их составе пять подводных лодок, а не две, как у Балтфлота. Все они оснащены вспомогательными воздухонезависимыми энергетическими установками, то есть длительное время могут не всплывать. Это очень малошумные субмарины. Не случайно НАПЛ Gotland дважды служила в ВМС США в качестве корабля-цели при отработке противолодочных задач американскими надводными кораблями и подводными лодками и при этом, как правило, выходила победительницей в поединках.

Ядро надводных сил Королевского флота – пять корветов типа Visby. Они относятся к самым малозаметным кораблям. Этому способствует их архитектура и материал интегрированного корпуса-надстройки – поливинилхлоридное ядро с внешней оболочкой из углепластика на поливинилхлоридном связующем, то есть, по-простому, синтетические нитки, скрепленные искусственной смолой. При водоизмещении 640 т и 35-узловой скорости они несут по восемь противокорабельных ракет RBS15 Mk2, четыре 400-мм противолодочных торпеды, два шестиствольных 127-мм противолодочных бомбомета ALECTO и 57-мм универсальную автоматическую пушку. Имеется площадка для посадки легкого вертолета. Эти корабли предполагается дополнительно оснастить ЗРК Umkhonto-IR южноафриканского производства. Другими словами, корветы типа Visby – многоцелевые корабли, способные выполнять широкий круг ударных и оборонительных задач.

То есть шведские ВМС на Балтике отнюдь не бедные родственники. Российский же Балтфлот в массе своей состоит из кораблей и катеров, близких к предельным срокам службы или даже перешагнувших через этот порог. Единственное исключение – один сторожевой корабль проекта 11540, который обычно несет службу в далеких морях и океанах, и четыре корвета проекта 20380. Этого очень мало. Ведь на Балтике действуют не только ВМС Швеции и Финляндии. Весьма не слабыми ВМС располагают ФРГ, Дания и Польша, наращивают военно-морские мышцы Литва, Латвия и Эстония.

Конечно, соревноваться в военно-морском строительстве с балтийскими государствами по принципу «корабль в корабль» у России нет возможности. Однако создать компактный, но эффективный флот вполне нашей стране по силам.