— Иван Николаевич, что изменилось за тот период, когда во главе военно-промышленной комиссии был назначен Дмитрий Олегович Рогозин? Каким образом статус, функции ВПК стали более адаптированы под потребности национальной обороны и процессов принятия важнейших решений в сфере оборонно-промышленного комплекса?

— Изменения связаны с объемом тех задач, которые стоят сегодня перед оборонно-промышленным комплексом России. Из года в год увеличивается объем гособоронзаказа, соответственно эту задачу нужно решать большими силами, структурировать ее.

Сегодня полностью сформирован штат членов Военно-промышленной комиссии, работающих на постоянной основе в аппарате правительства РФ, выделено пять ключевых направлений, за каждым закреплено конкретное направление. Вопросами по тематике Сухопутных войск занимается Бочкарев Олег Иванович, он же является заместителем председателя ВПК. Это новая должность, которая была введена в прошлом году. Еще один зампред ВПК – Михайлов Юрий Михайлович, руководитель НТС?ВПК. Он курирует научный блок. Вопросами судостроения занимается Поспелов Владимир Яковлевич. Вопросами авиации (раньше этот блок был совмещен с космосом) занимается Каштан Михаил Иванович. Вопросами космической деятельности, ракетной тематикой, в т.ч. гиперзвуковой, занимается Моисеев Николай Федорович. У нас появился новый член ВПК, до этого он возглавлял Военно-научный комитет Министерства обороны – Шеремет Игорь Анатольевич. Он занимается вопросами средств связи и систем управления. Андрей Иванович Григорьев занимается оружием на новых физических принципах, всеми перспективными разработками, в т.ч. лазерной тематикой. Недавно Указом президента он был назначен генеральным директором Фонда перспективных исследований.

Вот такое распределение позволяет полностью «закрыть» всю оборонно-промышленную тематику ответственными за каждое направление. Причем в рамках каждого направления для того, чтобы обеспечить коллегиальность принятия решений и более четкое понимание того, что происходит на данном направлении, по решению председателя ВПК создан целый ряд советов, в каждый из которых входят наиболее значимые специалисты в данной области: это и генеральные директора, и генеральные конструкторы, и представители заказывающих ведомств Министерства обороны, Министерства промышленности и торговли. Это как некий совет при члене ВПК, который вырабатывает те или иные решения по каждому из направлений. Такая структура позволяет иметь полный объем информации, начиная от предприятий промышленности, от науки до заказывающих ведомств. Такое структурирование оптимально и его жизненно необходимо было сделать для дальнейшего решения масштабных задач.

— Какие стратегические задачи Военно-промышленная комиссия считает для себя приоритетными на нынешнем и перспективном этапах?

— Мы прожили прошлый год в режиме ручного управления исполнением государственного оборонного заказа, когда председатель ВПК на каждом оперативном совещании раз в неделю вынужден был управлять размещением заказов в ручном режиме, контрактованием, сроками, снятием всевозможных спорных ситуаций, в т.ч. по ценовым вопросам, по организационным вопросам. Это ненормальный режим. Все должно действовать в автоматическом режиме.

2013 год будет «полуавтоматическим», но мы уже ушли от еженедельного режима. Раз в месяц рассматриваем состояние исполнения ГОЗа. Из текущих задач самое главное – перевести систему на работу в автоматическом режиме, чтобы тот план-график размещения контрактов, те условия и задачи, которые обозначены государственным оборонным заказом и Государственной программой вооружения выполнялись в установленные сроки и надлежащим образом.

Что касается перспективных направлений, безусловно, наиболее значимым является переход к новой системе ценообразования, которая предусмотрена законом о государственном оборонном заказе. Он был подписан президентом РФ в последние дни уходящего 2012 г., и в этом году мы начинаем жить по новым правилам. То, что касается нового ценообразования – должен быть выпущен целый ряд подзаконных актов, постановлений правительства, приказов. Мы занимаемся разработкой указанных нормативных документов.

Наша задача: до середины года их полностью принять, для того, чтобы формирование нового ГОЗа 2014 года и на плановую перспективу 2015-2016 гг. уже шло на новых принципах, а основной ключевой момент – это новые подходы к цене, возможность оплаты сложных изделий с длительным циклом изготовления по факту понесенных затрат с установленной рентабельностью. И еще один подход к ценообразованию – это ориентировочные (уточняемые) цены. В основном они будут применяться при заключении контрактов, связанных с ремонтом вооружения, военной и специальной техники, то есть там, где заранее пока не проведена дефектация и конечную цену контракта установить невозможно.

— В чем смысл вывода Рособоронзаказа из подчинения Министерства обороны?

— Вы знаете, сложилась в старой структуре такая странная схема. Рособоронзаказ, будучи контрольно-надзорной структурой, это своего рода наша военно-промышленная прокуратура, которая смотрит за тем, чтобы заказчики правильно проводили конкурсы, правильно осуществляли сам процесс контрактации, выполнение государственного оборонного заказа, был в ведении Министерства обороны. В моем понимании – это одна из причин тех злоупотреблений, которые были допущены. Когда над тобой нет полноценной контрольной структуры, всегда возникает соблазн что-то нарушать или где-то немножечко сглаживать углы, где-то обходить закон.

Я считаю абсолютно верным решение Владимира Владимировича Путина, когда одним из первых его Указов после вступления в должность президента в мае 2012 года эту контрольно-надзорную структуру замкнули напрямую на правительство. Сегодня она равноудалена от всех заказывающих ведомств, и поэтому может быть абсолютно объективна.

— Как сейчас складываются отношения Военно-промышленной комиссии с Министерством обороны РФ, какие контрольные процедуры планируется реализовать при исполнении гособоронзаказа, в деятельности военной приемки для того, чтобы решить главную задачу – получение от промышленности качественных систем вооружения?

— Мы видим большое желание у нового министра обороны Сергея Кужугетовича Шойгу, его заместителей навести порядок в части гособоронзаказа. Безусловно, массу вопросов удалось снять с ходу, была целая серия совещаний, в которых принял участие заместитель министра обороны Юрий Иванович Борисов, и с представителями ОСК, и по линии авиации. Нас радует, что есть понимание того, что промышленность – это не магазин, где всякие железные «штучки» продаются, ведь создание сложных образцов вооружения – это большой комплексный вопрос, его нужно решать только совместно.

Заказчик должен формулировать свои задания к этим образцам, а промышленность должна говорить, что она может, что нет и в какие сроки. Нужно оценивать соотношение цены и достигаемого результата, потому что можно нафантазировать что угодно, но это будет стоить таких денег, что экономика страны не потянет. Нынешние подходы, которые есть у Министерства обороны, обнадеживают, и мы совместно отстроим надежную систему.

— По военпредам какая сейчас ситуация?

— Есть Указ президента РФ, штатная численность военпредов в ближайшее время будет доведена до установленной – 25 тысяч человек. Предыдущий министр обороны фактически уничтожил военную приемку. Были абсолютно непонятные вещи, когда по ротации военпреды, например, перебрасывались с предприятий, которые производили ракетную технику, на корабельную тематику. Военпред – это человек с определенными техническими знаниями. Для того чтобы выявить, что что-то делается не так – надо быть глубоко погруженными в технические аспекты производства, и в конструкторскую документацию. Как может один и тот же человек полноценно отслеживать качество производимой продукции на совершенно разнородных направлениях? Это невозможно. Универсалов не существует.

Военпреды – это категория офицеров, которые готовились Вооруженными Силами и промышленностью долгие годы. Она была уничтожена. Сейчас нам, по сути дела, в первую очередь Министерству обороны предстоит заново воссоздать институт военпредов. Это сложная задача. Позитивный вектор задан.

Что же касается имеющихся претензий к качеству военной продукции – их необходимо отнести к состоянию военной приемки.

— Создан Фонд перспективных исследований. Какие задачи перед ним ставятся, и когда он заработает практически? Какие средства будут выделены в его распоряжение, и по какому принципу они будут инвестироваться в те или иные проекты?

— Фонд действительно сегодня находится только в стадии формирования, утверждена организационная структура, приняты необходимые нормативные документы. На этапе развертывания его численность планируется до 50 человек, на следующем этапе она увеличится до 150 человек.

Основная задача на сегодня следующая: решить все организационные моменты. Это сделать несложно. Следующее – это подготовить для попечительского совета Фонда предложения по тем ключевым направлениям, по которым будут проводиться исследования. Это сложная задача – нащупать то, где мы можем иметь прорывные направления, для этого нужно быть серьезным ученым, обладать опытом реализации подобных проектов, и как раз Андрей Иванович Григорьев – это один из тех немногих людей в стране, который может это сделать. Он сегодня подобрал команду своих заместителей, мы сейчас как раз проводим собеседование у председателя Военно-промышленной комиссии Дмитрия Олеговича Рогозина, чтобы он с каждым лично познакомился. Каждый из них – специалист в своем направлении.

Андрей Иванович Григорьев разбил научные направления на три части, и еще один заместитель – председатель научно-технического совета – это общая координация исследований. Кроме того, задача Фонда на сегодняшний момент – вывести 20-30 ключевых тем, по которым будет работать Фонд.

Чтобы определиться, кого мы дальше принимаем на работу, надо понять, по какому направлению должен быть этот специалист. Безусловно, когда мы «нащупаем» эти направления, дальше уже Григорьев, его заместители и кадровая служба Фонда будут искать те таланты, которые «спрятаны» в научных институтах, на кафедрах ведущих технических ВУЗов – это те творческие коллективы, которые сегодня могут реализовать данные направления и способны дать конкретный результат. Сказать конкретно, что это за направления – сегодня сложно, последующая работа будет заключаться в том, что когда научно-технический совет посчитает, что тот или иной коллектив ученых в состоянии эту задачу решить и дать результат, можно ли реализовать это, сделать образец – тогда под указанную задачу будут выделяться средства. Простого «засыпания» деньгами не будет.

— То есть пока бюджет Фонда будет формироваться исходя из приоритетов и реальной оценки финансирования тех или иных проектов?

— Я очередность поставил бы так: решение организационных вопросов, формирование программы научных исследований и под вот эти научные исследования – подбор коллективов, которые могут их реализовывать. И уже исходя из потребности конкретного коллектива – определение тех финансовых ресурсов, которые нужны на реализацию каждой конкретной задачи. Они будут разнородны. Нельзя сказать, что мы вот сюда дадим миллион рублей и чего-то будем ожидать… Что-то стоит дешевле, а что-то – многократно дороже. Для тех или иных исследований нужна лабораторная база, нужно специальное оборудование, где-то оно есть, где-то его придется закупать. Это очень творческая и неординарная задача.

— Скажите, какой практический смысл вы закладываете в такое мероприятие, как военно-промышленная конференция по актуальным вопросам развития ОПК?

— Во-первых, она приурочена к юбилейной дате:

60 лет назад, 16 марта 1953 года был сформирован при Совете Министров СССР Специальный комитет, который взял на себя функции координации оборонно-промышленных проблем. Это, конечно, одна из многих вех, когда при правительстве создавались координирующие органы в сфере ВПК, но, тем не менее, значимая дата. Поэтому было решено провести подведение итогов того, в каком состоянии мы сегодня находимся, обозначать перспективу, куда мы должны двигаться.

В рамках военно-промышленной конференции, которая пройдет в Доме правительства, будут обсуждаться наиболее насущные вопросы, которые стоят и перед промышленностью, и перед заказчиками. Это вопросы повышения качества, это вопросы опережающего научно-технического задела, который должен быть, потому что мы сегодня проедаем тот задел, который был сформирован еще во времена СССР. Это вопросы подготовки кадров, социальная защищенность наших работников, потому что отрасль должна быть привлекательной, люди должны с желанием идти учиться на инженерные специальности, понимая, что у них будет привилегированное положение по их дальнейшей работе, что они будут получать большую зарплату, иметь возможность получить какие-то преференции по жилью. Все эти вопросы мы и будем обсуждать на военно-промышленной конференции.

Остро стоит вопрос о том, что у нас сегодня частный бизнес недостаточно вовлечен в исполнение государственного оборонного заказа, потому что в развитых западных странах до 60% в ВПК сегодня – это частники. Есть те отрасли, которые абсолютно не носят какого-то секретного характера и там частный капитал будет, безусловно, более эффективен, более востребован, да и облегчит нагрузку государства в эти вложения – если это будет привлекательно, если это будет выгодно частнику. Мы сегодня заложили во вновь принятом законе о гособоронзаказе обязательную доходность как минимальную, так и максимальную. Переход на эти принципы – сделать так, чтобы частному капиталу будет интересно сегодня вкладываться в оборонку.

— Какой процент населения на сегодняшний день занят на предприятиях оборонно-промышленного комплекса РФ?

— Порядка двух миллионов человек. Сегодня в стране 1357 предприятий ОПК, исходя из соответствующего реестра, но это только «головники», понятно, что кооперация гораздо шире и можно сказать, что практически каждое предприятие страны, которое занимается производством – оно хоть что-то, но делает для оборонки. Поэтому, по большому счету, технологическое перевооружение предприятий ОПК, идущее в рамках выполнения ГПВ, – это, по сути, новая индустриализация страны. Оборонка – она всегда была локомотивом инноваций и технического перевооружения. Мы надеемся, что те колоссальные средства, которые выделены на то, чтобы переоснастить оборонные предприятия, в конечном итоге потянут за собой техническое перевооружение и гражданских областей промышленности.

— Как вы оцениваете уровень оборонного сознания нашего населения и важность популяризации оборонно-промышленной тематики в средствах массовой информации?

— Мне кажется, серьезные изменения в умах уже произошло. Я помню времена, когда офицерам было стыдно ходить в форме, и их, в общем-то, даже с каким-то негативизмом воспринимали. Вот эта антироссийская, антирусская пропаганда привела к извращенному восприятию армии, защиты Отечества. Сейчас все изменилось, общество относится к армии и оборонно-промышленному комплексу позитивно, я это вижу по тем встречам, которые мы проводим, и при посещении предприятий, и в Государственной Думе, в Совете Федерации.

Произошла консолидация всех для решения этой важной, значимой задачи, я это вижу и в восприятии молодежи – знаю целый ряд удивительных примеров, когда молодые ребята, учась в престижных вузах – МГИМО, МГУ, специально берут академические отпуска и идут, чтобы год отслужить, в армию – отдать долг Отечеству. Хотя при наличии военной кафедры и не обязаны это делать. Вот это воодушевление в обществе мы должны поддерживать, потому что ничего нет более святого, чем патриотизм. Патриотизм – это любовь к своей Родине, к Отечеству, и когда этот патриотизм будет доминантой в обществе, тогда мы просто духом будем гораздо сильнее, мы всегда сможем защитить себя.