Владимир ВАСИЛЬЕВ

Первоочередной задачей в данной сфере Дональд Трамп считает отмену бюджетного секвестра, предусмотренного законом о контроле над бюджетом, принятым в 2011 г., и составление нового военного бюджета, который и будет представлять собой конкретный план «восстановления» американской военной мощи. Неразрывной частью планов военного строительства администрации Трампа также является и увеличение расходов на помощь ветеранам американских войн и членам их семей. По состоянию на начало 2017 г. в США насчитывалось порядка 21,4 млн. ветеранов, т.е. бывших американских военнослужащих, которые получали по линии федерального бюджета пенсии, пособия и различного рода выплаты на общую сумму в $106 млрд.

В ходе предвыборной кампании Дональд Трамп пообещал увеличить военные расходы, а также расходы на помощь ветеранам на общую сумму в $500 млрд. в расчете на 10-летний период, из которых не менее $50 млрд. должно пойти на бюджетную поддержку ветеранов. Таким образом, в целом Трамп пообещал увеличивать прямые военные расходы США ежегодно в среднем примерно на $45 млрд. В итоге, по первоначальным планам в расчете на первые четыре года его пребывания у власти (2017-2021 гг.), прямые военные расходы без учета роста ассигнований на бюджетную помощь ветеранам должны дополнительно возрасти на $180 млрд.

По всей видимости, именно этот объем прироста оборонных расходов считается необходимым для реализации конечной цели – достижения ощутимого военного превосходства над основными военными соперниками Америки – Россией и Китаем.

Основными компонентами роста военной мощи США по плану Трампа должны стать:

– увеличение численности Сухопутных войск с 475 тыс. до 540 тыс. военнослужащих;

– увеличение численности Корпуса морской пехоты с 24 до 36 батальонов;

– рост числа кораблей ВМС с 280 до 350 единиц;

– увеличение числа истребителей ВВС на 1200 единиц;

– создание группировки войск, которая будет в состоянии покон-чить с ИГИЛ;

– модернизация систем ПРО и кибербезопасности США.

ВОЕННЫЙ БЮДЖЕТ США: АВТОПИЛОТНАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ

В начале 2017 г. Бюджетное управление Конгресса США (БУК) опубликовало свой ежегодный прогноз тенденций развития федерального бюджета и американской экономики на период с 2017 по 2027 фин. гг. Важнейшая особенность составления прогностической оценки БУК состоит в том, что она основана на долгосрочных тенденциях формирования соответствующих макростатей расходов и доходов федерального бюджета США. Применительно к прямым военным расходам этот прогноз исходит из уже утвержденных и реализуемых планов строительства Вооруженных Сил США, и в этом плане может считаться отражением объективных на данный момент экономических и финансовых возможностей изменения показателей статьи «прямые военные расходы».

В 2016 фин. году, закончившегося 30 сентября 2016 г., суммарный объем прямых американских военных расходов составил $584 млрд. Ожидается, что в текущем 2017 фин. году прямые военные расходы США увеличатся всего на $5 млрд. и достигнут $589 млрд. В последующий четырехлетний период, вплоть до 2021 фин. года, следует ожидать роста военных расходов Соединенных Штатов до $642 млрд. (в текущих ценах). Этот рост учитывает планы увеличения военной мощи США, которые были разработаны Пентагоном и Министерством энергетики, отвечающим за программы создания ядерных вооружений, в последние годы пребывания у власти демократической администрации Барака Обамы и были скорректированы в сторону увеличения обеими палатами Конгресса, контролируемыми республиканцами в период 2015-2016 гг., в течение которых в Америке набирала обороты антироссийская истерия и увидела свет стратегия национальной безопасности США, основанная на концепции достижения «военной победы» над Россией.

В итоге в период 2017-2021 фин. гг. суммарный объем прироста прямых военных расходов США может составить $58 млрд. (с показателем $642 млрд. в 2021 фин. г. по сравнению с $584 млрд. в 2016 фин. г.). Таким образом, в расчете на пятилетний период среднегодовой объем увеличения военных расходов должен составить не более $12 млрд. Однако в действительности этот объем увеличения прямых военных расходов США, по всей видимости, даже будет меньшим, поскольку в период 2017-2020 фин. гг., т.е. в предстоящие четыре года, прямые военные расходы должны возрасти до $628 млрд., или всего на $44 млрд., т.е. не превышать $11 млрд. ежегодно.

Аналитики Бюджетного управления Конгресса при составлении прогноза возможного роста прямых военных расходов в предстоящие годы пошли на определенную «уловку», отнеся заметный скачок роста военных расходов на 2021 фин. г., т.е. на тот момент, когда в Соединенных Штатах, возможно, произойдет смена администрации в ходе президентских выборов 2020 года.

В 2021 фин. году по сравнению с 2020 фин. годом прямые военные расходы, предположительно, должны возрасти на $14 млрд., но абсолютный размер этого увеличения крайне маловероятен, поскольку в год президентских выборов в США растут прежде всего расходы на социальные нужды, что отражает тактику «бюджетного подкупа» избирателей действующей администрацией. Так, в 2016 фин. году, т.е. в год президентских выборов, прямые военные расходы США выросли по сравнению с предыдущим 2015 фин. годом всего на $1 млрд., в то время как расходы по основным социальным программам за аналогичный период – на $149 млрд.

Иными словами, в настоящее время США располагают реальными возможностями по ежегодному увеличению прямых военных расходов всего на $11 млрд. Дональд Трамп предлагает увеличить этот прирост примерно в четыре раза. Следует одновременно иметь в виду, что начиная с 2011 фин. года после принятия закона о контроле над бюджетом, исходившего из необходимости уменьшения бюджетных дефицитов и замедления темпов роста долга федерального правительства, в Соединенных Штатах наблюдалось неуклонное сокращение размеров прямых военных расходов, которые уменьшились с $700 млрд. до $584 млрд., т.е. почти на 17%. Собственно говоря, поддержка Дональда Трампа Пентагоном и оружейными корпорациями в ходе президентской кампании 2016 г. объясняется фактами заметного уменьшения размеров военных бюджетов США и растущего недовольства американских военных снижением приоритетности оборонных расходов. Этот тезис можно проиллюстрировать следующими данными: если в 2011 фин. году доля прямых военных расходов в ВВП США составляла 4,5%, то к 2016 фин. году она, последовательно снижаясь, сократилась до 3,2% ВВП.

ПЛАНЫ ВОЕННОГО СТРОИТЕЛЬСТВА ТРАМПА В ИСТОРИЧЕСКОЙ РЕТРОСПЕКТИВЕ

Основными ограничителями планов резкого наращивания военной мощи США являются хронические дефициты федерального бюджета и стремительно растущий долг федерального правительства. На момент прихода к власти администрации Трампа валовой федеральный долг практически достиг отметки в $20 трлн. Валовой долг увеличивается ежегодно примерно на величину дефицита федерального бюджета. 2016 фин. год явился переломным в движении абсолютных и относительных размеров бюджетных дефицитов Соединенных Штатов. С 2010 фин. года и вплоть до 2015 фин. года в США происходило неуклонное снижение абсолютных и относительных размеров бюджетных дефицитов, однако в истекшем финансовом году бюджетный дефицит вырос до примерно $590 млрд. и перевалил за психологически важную отметку в 3,0% ВВП, считающуюся предельно допустимым значением, не создающим непосредственную угрозу национальной экономической безопасности.

Этот перелом является знаковым, поскольку он знаменует действие тенденции к неуклонному увеличению размеров бюджетных дефицитов даже при условии «автопилотной» траектории движения основных макропараметров федерального бюджета США. Согласно предварительным оценкам, дефицит федерального бюджета в 2017 фин. году составит не менее $600 млрд., а к началу 2020-х годов он вполне может достигнуть отметки в $1 трлн. ежегодно.

Основная причина возобновления поступательной тенденции абсолютного и относительного роста бюджетных дефицитов – стремительное увеличение выплат процентов по государственному долгу США, которые уже к 2017 фин. году должны выйти на психологически важную отметку в $300 млрд. Таким образом, уже в настоящее время статья «выплачиваемые нетто-проценты» составляет примерно половину прямых военных расходов США! В свою очередь, увеличение финансовой приоритетности статьи «выплачиваемые нетто-проценты» напрямую связано с ростом валовой задолженности федерального правительства. Значимость статьи «выплачиваемые нетто-проценты» связана также и с тем, что, даже в отличие от военных расходов, платежи по долговым обязательствам федерального правительства осуществляются в обязательном порядке при любой финансово-экономической погоде, в противном случае Соединенные Штаты Америки как государство будут объявлены банкротом.

Показатели валового государственного долга, бюджетного дефицита и выплачиваемых нетто-процентов в соотношении к ВВП являются теми важнейшими ограничителями возможностей, и самое главное – продолжительности реализации программ наращивания американской военной мощи. В прошлом, особенно в 1980-е годы при президенте-республиканце Рональде Рейгане и в 2000-е годы при президенте-республиканце Джордже Буше-младшем, относительный успех стратегии раскручивания спирали гонки вооружений и наращивания американской военной мощи объяснялся сравнительно хорошими бюджетными возможностями, которыми в прошлые исторические периоды располагала система федеральных финансов США. В настоящее время Соединенные Штаты таких возможностей не имеют, что отчетливо видно из сопоставимых данных, приводимых в таблице.

В начале 1980-х годов соотношение валового долга федерального правительства упало до минимального значения за весь период после окончания Второй мировой войны, что и явилось решающим фактором, позволившим администрации Рональда Рейгана реализовать стратегию наращивания военного бюджета США, который был увеличен к концу 1980-х годов на 40% (в постоянных ценах 2009 фин. года). Относительно низкое значение соотношения валовой задолженности и ВВП позволило администрации Рейгана резко повысить военные расходы, даже невзирая на рост бюджетных дефицитов и последующее увеличение соотношения выплачиваемых нетто-процентов и ВВП.

В начале 2000-х годов, т.е. на момент объявления США глобальной войны с международным терроризмом после террористических атак 11 сентября 2001 г., система федеральных финансов Соединенных Штатов оказалась в исключительно благоприятном положении, главным образом по причине профицитных бюджетов, которые предоставили в распоряжение федерального правительства значительный объем свободных средств, использованных в том числе и для резкого увеличения военных расходов. Помимо этого, на протяжении первого десятилетия текущего столетия падало значение соотношения выплачиваемых нетто-процентов и ВВП, что смягчило экономические последствия существенного роста долговой задолженности федерального правительства при администрации Джорджа Буша-младшего.

Самым значимым событием военного строительства в США в первое десятилетие текущего столетия явилось то, что объемы военных расходов начиная с 2004 фин. года превзошли пиковое значение американских военных расходов в годы «холодной войны», отмеченное в конце 1980-х годов. В цикле первого десятилетия XXI века США удалось увеличить свои военные расходы в сопоставимых ценах 2009 фин. года почти в 1,7 раза.

Администрация Дональда Трампа начинает реализовывать свои планы наращивания американской военной мощи в самых неблагоприятных финансовых условиях после окончания Второй мировой войны. Напряженное состояние системы федеральных финансов отчетливо прослеживается на графике, показывающем исторические перепады соотношения долга федерального правительства и ВВП на всем протяжении существования США.

В отличие от ситуации, сложившейся в США после окончания Второй мировой войны, когда началось прогрессирующее снижение соотношение долга и ВВП, в ближайшем обозримом будущем это соотношение будет иметь тенденцию к неуклонному возрастанию и вполне может достигнуть максимального соотношения, которое когда-либо было зафиксировано за всю американскую историю. Практически это означает, что планы увеличения военных расходов, обнародованные Трампом, будут однозначно вести к увеличению бюджетных дефицитов и валовой задолженности федерального правительства. Колоссальная пирамида долговых обязательств федерального правительства будет способствовать прогрессирующему увеличению соотношения выплачиваемых нетто-процентов и ВВП.

Более того, это наращивание сравнительно быстро приблизит американскую финансовую систему к историческому максимуму соотношения задолженности федерального правительства и ВВП середины

1940-х годов, который, по мнению многих авторитетных экономистов и финансовых аналитиков, является своеобразным Рубиконом, преодоление которого потенциально может дестабилизировать всю систему государственных финансов Америки.

И главная причина этой возможной дестабилизации состоит в том, что в настоящее время – в отличие от периода второй половины XX века – почти половина долга федерального правительства внешним его держателям принадлежит иностранным юридическим и физическим лицам, что делает США уязвимыми по отношению к мировым экономическим и военным кризисам, которые могут возникнуть в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Это связано с тем, что в настоящее время на долю стран этого региона, главным образом на Японию и Китай, приходится почти половина (в сумме порядка $2,8 трлн.) величины американского государственного долга, принадлежащего иностранным держателям.

Фактически изыскать дополнительные финансовые ресурсы для усиления американской военной мощи администрация Трампа может только за счет сокращения – при том довольно существенного – расходов на социальные нужды. Стратегия замещения роста расходов на военные нужды за счет снижения социальных расходов практически наверняка обернется ростом социально-политической напряженности в американском обществе и усилением конфронтации между республиканцами и демократами в Конгрессе США, которая в условиях низкой популярности Трампа и его команды может способствовать параличу в деятельности нынешней администрации, в том числе и в военной сфере.

ГЛАВНЫЕ ПРИОРИТЕТЫ ВОЕННОЙ ПОЛИТИКИ АДМИНИСТРАЦИИ ТРАМПА, ИЛИ ПЕРВЫЕ СИМПТОМЫ ФИНАНСОВЫХ ЗАТРУДНЕНИЙ

По всей видимости, хорошо осознавая политическую бесперспективность традиционной для США проблемы взаимозамещения военных и социальных расходов, администрация Трампа встала на принципиально иной путь преодоления финансовых ограничений наращивания американской военной мощи. Стратегический маневр администрации стал сводиться к использованию факторов внешнеполитического плана. В самый канун своей инаугурации 20 января 2017 г. Дональд Трамп выступил с поистине новаторской идеей увязывания снижения ядерного потенциала России со снятием экономических санкций, введенных США в связи с вхождением Крыма в состав РФ в марте 2014 г. В отличие от подходов прошлых лет, когда в рамках договоров об ограничении стратегических наступательных вооружений ядерные боеголовки одной стороны разменивались на боеголовки другой державы, а их носители – на аналогичные системы доставки, Трамп предложил подход, достойный выпускника престижной Уортоновкой школы финансов Пенсильванского университета, – разменять ядерные боеголовки на экономические санкции.

Фундаментальная подоплека парадоксального на первый взгляд предложения Дональда Трампа состоит в том, что в реальности в ближайшие годы перед Соединенными Штатами стоит задача полной модернизации ядерного арсенала и средств его доставки – межконтинентальных баллистических ракет (МБР) наземного базирования, атомных подводных лодок с баллистическими ракетами (ПЛАРБ) и стратегических бомбардировщиков. Эти системы, созданные в годы «холодной войны», которые в последний раз подвергались модернизации в 1980-е – начале 1990-х годов, к настоящему времени практически полностью выработали свой ресурс, и их дальнейшее нахождение на боевом дежурстве чревато авариями и даже техногенными катастрофами колоссальных масштабов. Согласно новейшим американским оценкам, сделанным в феврале с.г., стоимость полной модернизации стратегического ракетно-ядерного потенциала США может составить в период 2017-2026 фин. гг. порядка $400 млрд., или не менее $40 млрд. ежегодно.

Сопоставляя эту сумму с предполагаемым увеличением амери-канских военных расходов на период 2017-2021 фин. гг., планируемым администрацией Трампа ($45 млрд.), совершенно очевидно, что этот рост пойдет исключительно на модернизацию уже созданного ракетно-ядерного потенциала США – на реализацию всех остальных инициатив Дональда Трампа по наращиванию военной мощи просто не будет необходимых финансовых ресурсов. Отсюда становится понятной финансовая логика предложения Трампа – осуществить модернизацию ядерных арсеналов США фактически за счет России, поскольку меньшие размеры российских ядерных вооружений дадут Соединенным Штатам возможность сэкономить бюджетные средства на модернизацию своего стратегического ядерного арсенала.

В этом же ключе следует рассматривать и почти ультимативное требование новой администрации США к их союзникам по НАТО – довести относительную величину военных бюджетов этих стран до 2% их ВВП. По состоянию на 2016 г. военные расходы европейских стран-членов НАТО увеличились до $263,5 млрд. (в постоянных ценах 2010 г.), что в среднем составило по всем европейским союзникам США по НАТО 1,46% их суммарного ВВП. Легко подсчитать, что увеличение этого показателя до 2,0% ежегодно означает дополнительное увеличение финансовых затрат примерно на $100 млрд., что в расчете на четырехлетний период более чем в два раза превосходит планы администрации Трампа по выделению дополнительных ассигнований на военные нужды.

Совершенно очевидно, что в отличие от двух предыдущих периодов массированного наращивания американской военной мощи – в 1980-е годы и в первое десятилетие XXI века – в настоящее время США уже больше не располагают значительными экономическими возможностями для финансирования масштабных программ модернизации своей военной машины. Практически это означает, что многие планы и инициативы в сфере военного строительства будут иметь вид явного или завуалированного блефа, каким, по сути, оказалась в среднесрочной перспективе программа создания ПРО, предложенная Рональдом Рейганом в марте 1983 г.

Вполне возможно, что и администрация Дональда Трампа прибегнет к анонсированию подобного рода программ и инициатив, памятуя о том, что объявленная Рейганом программа «звездных войн» сыграла определенную роль «информационного оружия» в психологической борьбе против СССР в стремлении Америки убедить советское руководство того периода в бесперспективности создания возможных «ассиметричных» систем вооружений как изматывающих советскую экономику и возлагающую на нее непосильное экономическое бремя.

Владимир Сергеевич ВАСИЛЬЕВ – доктор экономических наук, главный научный сотрудник Института США и Канады РАН