Олег БАРАБАНОВ

Многие российские обозреватели стали сравнивать речь президента с его знаменитой речью на Мюнхенской конференции по безопасности в 2007 г. Причем, что интересно, эти оценки носили полярный характер. Ряд экспертов заявили, что валдайское выступление Владимира Путина представляет собой своего рода «анти-Мюнхен», а готовность к нормализации отношений России с Западом и их мирному сосуществованию контрастирует с акцентом на опасность прямого столкновения двух сверхдержав, который прозвучал в Мюнхене. Тем самым валдайская речь 2016 г. объявляется знаком мира, и некоторые из экспертов, вспомнив старые аллегории, даже называли Владимира Путина после этого «единственным европейцем в России». Другие аналитики, напротив, видели в речи президента «новый Мюнхен» – четкую фиксацию того, что Россия не намерена и впредь поступаться своими национальными интересами и будет их твердо отстаивать. В этом они увидели закрепление и развитие пафоса мюнхенского выступления.

С моей точки зрения, при всей значимости оценок текущей мировой политики, нынешняя речь президента вышла за рамки традиционного анализа баланса сил в международных отношениях, и один из ее наиболее важных моментов был посвящен оценке новых тенденций в развитии глобального общества и их ожидаемых влияний на мировую политику в будущем. Если проводить параллели, то выступление президента на Валдайском клубе не является ни «анти-Мюнхеном», ни «новым Мюнхеном», а находится, если можно так выразиться, «выше Мюнхена», представляя собой более высокий уровень осмысления мирового развития и делая акцент не на проблемах настоящего, а на логике будущего.

В этой связи ключевой интерес представляет анализ неравномерностей в развитии процесса глобализации. Важно отметить и то, что раньше, традиционно, под этим термином понимался разрыв между развитыми странами «золотого миллиарда» и всем остальным миром, когда, условно говоря, богатые страны становились еще богаче, а бедные – еще беднее. Соответственно этому и вопрос о преодолении неравномерностей в глобализации понимался прежде всего как ускорение развития «остального мира». В этом контексте, к слову говоря, в свое время возникла и концепция «трех серебряных миллиардов», ставшая идеологической основой для политической деятельности БРИКС, – ее суть состоит в том, что «срединный слой» современного мира, с точки зрения справедливости, имеет больше прав на общеглобальное представительство интересов всего человечества, чем верхушка стран «золотого миллиарда» и контролируемые ей мировые финансово-экономические институты. В наиболее радикальных концепциях преодоления этой межстрановой неравномерности в глобализации ставился вопрос и о «справедливом перераспределении» мирового богатства и капитала в пользу бедных стран. Этот подход был характерен для многих идеологических манифестов антиглобалистского движения.

Сейчас же, в своей валдайской речи 2016 г., президент Российской Федерации поставил вопрос иначе. В его выступлении главное противоречие в развитии глобализации было перенесено с межстранового и межцивилизационного аспекта на внутристрановые противоречия в рамках самого Запада. (Отметим в скобках, что политические успехи БРИКС в рамках консолидации усилий «остального мира» по надлежащей презентации его интересов делают это смещение акцентов вполне логически обоснованным). Главную проблему современного этапа глобализации президент выделил в растущем отчуждении и противоречиях между элитами и гражданским обществом самих западных стран. Именно это противоречие и является концептуальным вызовом для статус-кво текущей мировой экономики и глобальной политики. И столь прямая и четкая постановка этого вопроса на самом высоком политическом уровне представляется крайне важной.

В своей речи Владимир Путин отметил: «По сути в кризисе оказался сам проект глобализации. Считаю, что такая ситуация – во многом следствие ошибочного, поспешного, а в чем-то и самоуверенного выбора, сделанного элитами некоторых государств четверть века назад. Тогда, на рубеже 1980-1990 годов, был шанс не просто ускорить процессы глобализации, а придать им качественно иной, гармоничный, устойчивый характер». Но элиты стран «золотого миллиарда» выбрали иной путь развития, направленный на закрепление исключительно их собственных интересов. «В результате, – продолжает президент, – систему международных отношений лихорадит, глобальная экономика не может выйти из системного кризиса. При этом принципы и правила – как в политике, так и в экономике – постоянно перетасовываются, зачастую выворачивается наизнанку то, что совсем недавно считалось истиной. Если сегодня «сильным мира сего» выгодны какие-то стандарты или нормы, они заставляют подчиняться им и всех остальных. Но если завтра такие стандарты начинают мешать, их немедленно отправляют в корзину, объявляют устаревшими и устанавливают новые правила или пытаются это сделать».

Итогом такого подхода и стало то отчуждение элит и общества, которое сегодня ставит под сомнение стабильность и устойчивость мирового развития. Президент России в этой связи отмечает: «Но существует, совершенно точно, дефицит стратегии и идеологии будущего. Это создает атмосферу неуверенности, которая прямо влияет на общественные настроения. Социологические исследования, проводимые по всей планете, показывают, что жителям разных стран и континентов будущее, к огромному нашему сожалению, чаще всего кажется смутным и мрачным. Будущее не зовет, оно пугает. При этом люди не видят реальных возможностей и механизмов что-либо изменить, как-то повлиять на ход событий, на выбор политики».

Ключевой причиной этого Владимир Путин считает выхолащивание демократии внутри самих западных стран, сведение ее лишь к процедурным моментам, направленным на закрепление постоянного нахождения у власти нынешнего истеблишмента: «Да, формально все атрибуты демократии в современных странах налицо: выборы, свобода слова, доступ к информации, право выражать свое мнение. Однако даже в так называемых развитых демократиях у большинства граждан нет реального влияния на политические процессы, нет прямого, реального влияния на власть. Граждане чувствуют, что их интересы и представления элит о единственно правильном курсе, который эти элиты выбирают, все чаще и больше расходятся между собой. Как следствие – референдумы, выборы все чаще преподносят сюрпризы, сюрпризы для власти. Люди голосуют совсем не так, как им советовали официальные, респектабельные средства массовой информации, и не так, как это рекомендуют так называемые системные партии. А общественные движения, которые еще совсем недавно считались слишком «левыми» или слишком «правыми», выходят на авансцену, оттесняя политических тяжеловесов».

Как показали последние годы, эти противоречия только возрастают, считает Владимир Путин: «Элита словно не замечает углубляющегося расслоения в обществе и размывания среднего класса, и при этом насаждает идеологические модели, которые, на мой взгляд, разрушают культурную, национальную идентичность. Резонно возникает вопрос: так кто же, в самом деле, маргинален? Расширяющийся класс наднациональной олигархии и бюрократии, часто фактически не избираемый и не контролируемый обществом, или большинство граждан, которое хочет, в общем-то, простых и понятных вещей: стабильности, свободного развития своих стран, жизненных перспектив для себя и своих детей, сохранения своего культурного лица, а главное – элементарной безопасности для себя и своих близких».

В результате президент РФ делает вывод о противоречии между «глобализацией для избранных» и «глобализацией для всех», который, с моей точки зрения, и является одним из ключевых итогов его валдайской речи. И все увеличивающаяся интенсивность этого противоречия, очевидно, ставит на практическую повестку дня вопрос о неизбежной трансформации Запада в будущем. Именно эта трансформация, попытки ее остановки со стороны нынешнего истеблишмента и борьба гражданских сил за ее продолжение и будут составлять основную интригу политики будущего.

Отметим, что эта тема не нова в контексте современной культуры. Картины полностью зарегулированного элитами западного общества и протест (казалось бы, безнадежный) гражданских активистов против этого можно увидеть и в кадрах знаменитого фильма «Матрица», и в «Богемской рапсодии» известного мюзикла We will rock you по песням группы Queen, и во многих других сюжетах. Об этом же говорят и сами гражданские активисты: движение Occupy Wall Street и продвижение там идеологии Славоя Жижека – наиболее известный пример. Но на высшем политическом уровне это противоречие во всей его остроте еще не ставилось. И именно в этом, с моей точки зрения, состоит историческое значение валдайской речи Путина.

Постановка вопроса о неизбежной трансформации Запада привела к тому, что некоторые зарубежные эксперты сразу после Валдая стали открыто говорить о нарастании революционной ситуации в странах Запада. Ситуация там начинает определяться классическим ленинским постулатом «верхи не могут управлять по-старому, а низы не хотят жить по-старому».

Этот начавшийся после Валдая дискурс о «новой революционной ситуации» особенно символичен и показателен в контексте приближающейся столетней годовщины Октябрьской революции в России. Естественно, что новые возможные революции в странах Запада будут иметь мало общего с «пролетарской революцией» по ленинскому типу. Их точнее будет назвать «гражданскими революциями», протестом практически всех социальных страт общества против доминирования элит. Уже сейчас мы видим, что этот вызов истеблишменту и в ЕС, и в США реализуется как с левого фланга политического спектра (Берни Сандерс, Алексис Ципрас), так и справа (Дональд Трамп, Марин Ле Пен). Больше того, формируется и непривязанный к флангам текущей политики гражданский протест, который идет «с нуля», «с улицы» (Беппе Грилло и его «Движение Пяти звезд» в Италии).

Но очевидно, что начавшаяся уже трансформация Запада (даже безотносительно к тому, будет ли она носить мирный или революционный характер) изменит всю картину мировой политики уже в среднесрочной перспективе. Естественно, в том случае, если изменения на Западе примут характер уличной революции, а то и гражданской войны, это окажет свое воздействие и на международную военно-политическую напряженность. Оппонентов западных элит, очевидно, будут обвинять в связях с Россией, поэтому на нашу страну будет оказываться возрастающее давление, в том числе и по линии военной машины НАТО у наших границ. Тем самым, для того, чтобы затормозить и сорвать свою внутреннюю трансформацию, элиты Запада будут активно использовать антироссийский фактор. Но в случае победы (исторически неизбежной) противников нынешних элит в странах Запада, ситуация может полностью измениться. И продолжающиеся сейчас дискуссии о балансе сил в традициях «холодной войны» могут полностью потерять свою актуальность.

И в этой связи крайне важно подчеркнуть еще одну вещь. Уже сейчас мы видим, как многие гражданские активисты (и слева, и справа, и «с улицы») обращают свое внимание на Россию. Продвигаемые нашей страной ценности (суверенная демократия, ответственность, духовность) вызывают все большую симпатию среди протестного общества на Западе. Как Советский Союз был символом и образцом для мирового национально-освободительного и революционного движения в XX веке, так и новая Россия XXI века может стать символом для гражданского революционного движения будущего на Западе. После Валдая в СМИ уже появился термин «Коминтерн 2.0». И именно в этой поддержке здоровых протестных сил на Западе со стороны России и может проявиться основная динамика мировой политики в XXI веке.

Олег Николаевич БАРАБАНОВ – программный директор Фонда развития и поддержки Международного дискуссионного клуба «Валдай», профессор РАН, доктор политических наук, научный руководитель Европейского учебного института МГИМО (Университета) МИД России