— Надана, давайте начнем с начала. Как вы попали на телеканал «Звезда»?

— Это был 2016 год. Канал объявил кастинг, и я попала в число претендентов. Нервничала ужасно. Как сейчас помню – накануне не спала до трех утра, репетировала у зеркала.

Стать телеведущей – моя мечта с 2013 года, с того момента, как я впервые переступила порог телестудии в качестве эксперта. Вся эта закадровая шумиха, операторы, режиссеры, «ухо» – все это поразило меня, и я нестерпимо захотела стать частью этого мира. И вот, спустя три года, шанс был предоставлен.

Пожалуй, это стало первой профессией, в которую я влюбилась по-настоящему, по-взрослому что ли.

— До этого вы работали с печатными СМИ. Трудно переквалифицироваться?

— Знаете, можно долго перечислять нюансы работы в кадре на телевидении. Это действительно свой особый мир. Тут всегда нужно быть в форме, следить за жестами, языком тела – это совсем другие правила игры, нежели когда ты пишущий журналист. А когда во время жаркой дискуссии в студии включается «ухо» и шеф-редактор дает какую-то дополнительную информацию – можете себе представить, какой оркестр играет в этот момент в голове.

Но это вопрос практики. Команда программы «Процесс» мне всегда помогала. Шаг за шагом они указывали на недочеты, поддерживали. Руководитель проекта Елена Петрова нанимала целую команду, которая помогала мне научиться «жить в кадре» и ориентироваться на него. Но самое трудное – чтобы ни случилось, независимо от своих жизненных обстоятельств, ты должен выйти и с улыбкой сказать: «Это программа «Процесс», мы начинаем».

Всегда надо быть в тонусе. Особенно когда ты работаешь на телеканале «Звезда». Наш зритель очень требователен, тем более когда речь заходит о политических ток-шоу. Сейчас почти на каждом канале есть такие проекты и надо выдерживать конкуренцию. Выбирая тему, мы ставим главную задачу – зажечь сердца зрителя.

— Чем отличатся программа «Процесс» от любого другого политического ток-шоу?

— Мы стараемся «капнуть» тему глубже. Найти исторические параллели или ответы в истории. Если вы посмотрите «Процесс», вы не увидите оголтелого ора. Наши гости приходят подготовленными, тем более что мы часто уходим в историю, и тут либо у тебя есть знания, либо их нет. Мы не приглашаем тех, кто не может аргументировать свою точку зрения. И такой подход нашел отклик – мне часто пишут наши зрители, выражая благодарность за сбалансированную дискуссию.

— Цензура есть?

— Цензура в нашей стране запрещена!

— Это верно, но наверняка за кадром есть списки нежелательных людей? Наверняка есть темы, которые вы принципиально не поднимаете просто потому, что там много «опасных» моментов?

— Ничего подобного. Мы приглашаем тех, кто готов аргументировать свою точку зрения, а не кричать лозунги. Тут большого ума не надо. Каждый из нас может выйти на улицу и покричать что-то душещипательное. Но это не уровень для политического ток-шоу.

В рамках ток-шоу мы выслушиваем разные точки зрения, у нас «Процесс» как-никак. Что касается выбора тем – тут не надо искать «подводные камни». Все просто. Выбор темы зависит от нашего зрителя. Мы ищем то, что цепляет людей, что вызывает у них эмоциональный отклик, провоцирует вопросы: «Почему так происходит? Какие истинные мотивы? Как с этим быть?», и на эти вопросы мы вместе с гостями ищем ответы.

Мы делали программы и по внутренней политике – про работу чиновников, про импортозамещение, даже про биткоин. Мы говорили о Болотной площади, и о предвыборной ситуации в нашей стране.

Поэтому не надо искать черную кошку в темной комнате, особенно если ее там нет. Мы работаем для нашего зрителя и обсуждаем те темы, которые его волнуют.

— «Звезда» – это канал Министерства обороны России. Прямая ассоциация, что это военный канал.

— «Звезда» – это не только военная история. Хотя, конечно, что касается военных аспектов – мы освещаем эти темы и на примере Ближнего Востока, и Украины, и НАТО и международных договоров, связанных с этой темой. И тут мы имеем определенную информацию, инсайд, как принято говорить, и раскрываем эти темы несколько иначе.

Мы делали эфир, посвященной нашей армии – какой она была в 1990-е годы и какой стала сейчас. Мы приглашали военных, кто застал 90-е, они рассказывали личные истории, как они выживали и справлялись. И мы показывали, как обстоит дело сегодня. Но посмотрите на всю «линейку» канала. Разве там с утра до ночи одни военные темы?

Руководство нашего канала – генеральный продюсер Борис Яновский и президент медиахолдинга «Красная звезда» Алексей Пиманов – тратят много сил, чтобы сделать телеканал «Звезда» для всех. Мы работаем на зрителя, которому небезразличны процессы вокруг России и внутри страны, и кто верит, что из любой ситуации можно выйти, если не впадать в панику и при первых трудностях не кричать, хватаясь за голову «шеф, все пропало!». Мы против упадничества.

— Как работает ток-шоу «Процесс»? У вас всегда много гостей, и вы с ними должны как-то справляться…

— «Процесс» – это единственное ток-шоу, где одна ведущая – женщина. И это очень интересный опыт. Но в то же время – это большая работа. Нельзя выйти на площадку неподготовленным. Вы правильно сказали, когда приглашено 9-10 человек – каждый блестящий специалист, неподготовленность ведущей будет ой как заметна.

Но при этом я не должна быть экспертом в теме. Вместе со зрителем я задаюсь вопросом – что происходит? И адресую этот вопрос профессионалам. Но чтобы дискуссия была интересной, насыщенной, аргументированной – ведущая должна не только понимать суть проблемы (чтобы не допускать «ухода от темы» или подачи неверных фактов), но и знать своих гостей, может в каких-то аспектах даже лучше, чем они знают себя.

Я знаю, что они пишут по заданной теме, о чем они беспокоились вчера – тут социальные сети нам в помощь. Какие у них отношения между собой – кто с кем в хороших отношениях, а у кого – напротив, есть свои «закадровые» конфликты. И все это вместе на момент съемки превращается в единый организм, где переплетаются знания гостей, их эмоциональный настрой, их личные отношения друг с другом и позиция ведущей.

— Разве у ведущей должна быть позиция? Задача ведь модерировать разговор…

— Не совсем. У меня есть позиция по той или иной теме. Другое дело, что я не должна лезть с ней впереди гостей и, выпрыгивая из туфель, озвучивать ее громче всех. Но я бы соврала, если бы сказала, что выхожу как камень, вообще ничего не думая и не чувствуя к вопросу. Меня искренне что-то волнует или беспокоит, или возмущает. И зачастую это просачивается. Это видно по интонации.

Недавно мы обсуждали тему возрождения нацизма. Мы подготовили «вещдок» – видео, напоминающее исторические факты, связанные с этой темой. Я смотрела его много раз перед эфиром и меня коробило. А во время эфира не сдержалась – ком в горле встал и все тут. И стою я на площадке. В студии гости, идет этот ролик, а у меня слезы. И вроде на этом даже можно сыграть, согласитесь – какая картинка была бы. А я понимаю, что это не шоу, меня эмоции захлестывают и что еще мгновение – и я потеряю над ними контроль.

Сделала глубокий вдох, камера меня не показала крупным планом, я успела привести себя в порядок. Заметно было только по голосу, что все это лично меня затрагивает.

К чему я это говорю – мы не делаем дешевое шоу на выдуманных эмоциях. Все, что происходит в студии – взаправду.

— А часто эмоции выходят из-под контроля?

— Нет. Потому что мы зовем гостей, которые готовы словом, а не кулаками что-то доказывать. Была одна стычка по теме Ближнего Востока. И чтобы не думали «доброжелатели» и просто хорошие люди, это была не постановка. И не было никаких договоренностей загодя. Ну да, у гостей сдали нервы. Мы сразу пресекли попытки насилия. И к чести гостей, они взяли себя в руки и продолжили спор по фактам.

Зачастую эмоции дают наши герои – очевидцы тех или иных событий. Мы приглашаем их, чтобы они рассказали, как они пережили что-то, о чем они думали, как справлялись.

Но эмоции бывают не только негативными. Недавно мы делали программу про Олимпиаду. У нас в студии был дизайнер Дмитрий Перышков, который обыграл аббревиатуру «ОАР», создав протестный флешмоб с майками, плакатами и т.д. Были спортсмены, были эксперты. И вот начался эфир. Гости спорили, массовка растянула протестные плакаты, а сам Дмитрий с потрясающей харизмой объяснил мне и всем, кто интересовался, почему он решил создать именно такие образы – рычащего медведя, например, и чего он добивался.

Энергетика в студии была – вам не передать. Когда погас свет после мотора, я еще несколько секунд стояла, как будто похмелье началось… Главное поймать общую волну с гостями. Тогда эфир получается живой.

— Когда вы учились в университете, вы мечтали о такой жизни как сейчас?

— Когда я училась в университете, я слабо представляла себе, чем я буду заниматься. Мои мечты менялись чуть ли не каждый лень, пока я интуитивно не поняла, что по сути мне хочется делать что-то важное, что будет затрагивать многих людей. И в этом смысле я могу сказать – мечты сбываются.

— А на личную жизнь времени хватает? Вы замужем?

— С моей работой сейчас точно не до брачных отношений. Но свою лучшую половину я встретила. Он поддерживает меня, честно отсматривает все выпуски программ. Критикует, хвалит. Он строгий зритель.

— Это кто-то из ваших коллег по цеху?

— Нет, он вообще из другого мира. Ему интересная моя профессия, мне – его. У нас получился отличный тандем, и в работе, и в других сферах. Все-таки для меня очень важно, прийти домой, смыть с себя макияж и, не сдерживаясь, рассказать все, что меня обрадовало или расстроило.

Вообще мне повезло в жизни. Мои родители вложили много сил в мое образование и становление. Мама всегда находила нужные слова, чтобы мотивировать, тут ее профессия еще сыграла на руку, она психиатр. Кроме того, она отлично играет в шахматы и с детства усадила меня за доску. Правда, в отличие от нее, разряда у меня нет, но мы до сих пор играем. Шахматы стали чем-то вроде семейной традиции. Папа – геофизик и сценарист. Еще со школы он пробудил во мне интерес к истории, телевидению, кино. Он всегда рассказывал интересные моменты и предлагал мне задуматься – почему так происходило. Мой отчим вложил много сил, чтобы я победила алгебру, и сейчас это сильно помогает. Иногда надо выключить гуманитария и посмотреть на события с рациональной точки зрения – «дано» то-то, «варианты решения» такие-то.

Когда я пришла работать на «Звезду», я поняла главное – никакого упадничества, бороться до конца, несмотря ни на что и вопреки всему! И за этот опыт я всегда буду благодарна.