— Юрий Семенович, США вышли из ДРСМД и, скорее всего, не будут продлевать СНВ-3. Как можно охарактеризовать складывающуюся ситуацию? Что будет с глобальной стабильностью?

— В этом вопросе политика первостепенна. Но если посмотреть на это с точки зрения цивилизационной философии, то можно выделить три аспекта.

Во-первых, станет ли мир опаснее? Не безопаснее, а именно опаснее в условиях отсутствия каких-либо ограничений. Безусловно, да. Очевидно, что чем больше становится ракетно-ядерных вооружений, тем более высокой становится вероятность несанкционированных действий с таким оружием. Подчеркиваю, не непреднамеренных, а именно несанкционированных. И это является тем фактором, который ложится на весы нестабильности и большей опасности.

Во-вторых, в условиях, когда абсолютно без ограничений создаются стратегические вооружения, это трансформируется в понятие опасности. Не нужно далеко ходить, но в любой ситуации критерием является исторический опыт. На протяжении 50 лет два лагеря – советский и западный, находились в жесткой взаимной конфронтации, в условиях наличия 10 тысяч единиц ядерных боеприпасов стратегического класса. И при наличии того, что называлось «холодной вой­ной», все это продолжало существовать, и нужно прямо сказать, что Европа была заинтересована в Советском Союзе как гаранте противодействия США для того, чтобы Вашингтон, назовем вещи своими именами, не распоясывался вовсе.

В-третьих, нужна ли США ядерная война и возникает ли такая опасность не с точки зрения увеличения количества вооружений, а с точки зрения желания у кого-то инициировать подобного рода действия? США ядерная война не нужна. Возвращаясь к историческим аналогиям, 1945-1950-е годы, даже когда США до 1949 года были монополистами в обладании ядерным оружием, они воздержались от его применения, и это лишнее свидетельство тому, что сегодня, когда каждый из властей предержащих на Западе понимает, что ответный удар возмездия будет гарантирован, неважно в каком масштабе, США в войне не заинтересованы.

Но есть еще один аспект, связанный с тем, что сама система, которую породили США, являющиеся на сегодняшний день практически империей, обладая огромной долей в мировом валовом продукте, так вот, они – создатели нестабильности в мире, поскольку эта нестабильность является источником не просто существования Соединенных Штатов, а их обогащения, увеличения  экономического влияния на разные регионы мира. И то, что сейчас происходит, – наглядная тому демонстрация. Это и взаимоотношения США с Китаем, с Западной Европой. За всем этим протекционизмом чисто финансово-экономические интересы, в том числе это связано и с ядерным вооружением.

Если дальше развить эту тему, то отметим потенциальное американское дерганье «за веревочки» своих партнеров с точки зрения возможного появления ядерного оружия США на Европейском ТВД, и в Южной Корее, и в Японии. Все, что связано с потенциальным размещением американских ракетно-ядерных средств, имеет под собой одну и ту же подоплеку – создание в мире нестабильности, благодаря которой можно «пожинать урожай» в виде денег, а также потенциальное увеличение политического влияния США на ключевые процессы, происходящие на планете. И только так к этому нужно относиться.

Нужно ли бояться войны со стопроцентной убежденностью? Я выскажу только свое мнение. Бояться этого не нужно! Никакой ядерной войны нет, не было и быть не может. И подтверждением тому являются все те исторические процессы за последние почти 75 лет, которые протекали с известного события 6 августа 1945 года.

— Если все-таки после выхода США из ДРСМД будет принято решение о размещении, допустим, на территории Польши американских крылатых ракет средней дальности и новой реинкарнации «Першингов» – что тогда?

— Мы уже проходили это и в 70-е и в 80-е годы прошлого века, и «Першинг-1А», и «Першинг-2», и все эти 11 минут подлетного времени, которые побудили советское руководство к развертыванию масштабной группировки ПГРК «Пионер», в том числе на территории тогдашней Белорусской ССР. И сейчас будет ответная реакция с нашей стороны. Хочется надеяться, что интеллектуальный потенциал руководства Российской Федерации позволит нам адекватно реагировать на данные вызовы, чтобы все это не превратилось в очередную гонку вооружений. Она нам не нужна.

То, что у нас сегодня есть, наш ракетно-ядерный потенциал, гарантирует нашу безопасность независимо от того, кто, что и где будет размещать. Мы можем симметрично ответить с очень небольшими затратами, и нужно, чтобы это не превратилось в ту эпопею, которая была завершена в свое время известным договором о РСМД – когда у американцев было уничтожено 400 ракет, а у нас около 1000 ракет. Вот о чем речь идет, когда Воткинский завод ежегодно выпускал по 100 «Пионеров». Это было не от большого ума. Чтобы сегодня этого не произошло, нужна спокойная, адекватная российская реакция по известному критерию «стоимость-эффективность», которая, с одной стороны, гарантировала бы национальную безопасность России, а с другой стороны, повысила бы и политический вес нашего государства в мире и не приводила к разорительным затратам. Лучше нам строить больницы и школы.

— Как будет поддерживаться стратегический баланс после истечения срока действия Договора СНВ 3? Судя по всему, США не намерены его продлевать. И тогда американцы будут развивать свою ядерную триаду уже без оглядки на количественные и качественные ограничения.

— Я считаю, что зафиксированные потолки в СНВ 3 с точки зрения национальной безопасности нашей страны более чем достаточные. Я и десять лет назад говорил, что нам для обеспечения возможности ответного удара достаточно 1200 боевых блоков. Это основано на расчетах, которые проводились неоднократно. Это тот потолок, который гарантирует невозможность применения ядерного оружия против нашей страны. Если будет 1550 блоков, как сейчас зафиксировано в СНВ-3, – гарантия на 30 процентов больше.

Предпринимать что-то, связанное с увеличением количественного потенциала российских СЯС, не следует. Но здесь есть другая сторона вопроса. У нас так же, как и на Западе, существуют люди со взвешенной оценкой происходящих событий, а есть и «ястребы», которые используют эту ситуацию в целях повышения статусности отдельных ведомств, своей роли в управлении Россией, навязывании руководству страны доктрин военного характера, которые, не прибавляя ничего с точки зрения безопасности государства, приводят, с одной стороны, к увеличению затрат, а с другой стороны, к тому, что называется излишним ядерным потенциалом. Взвешенная позиция нашего политического руководства, и прежде всего президента РФ, достаточна для того, чтобы всякий раз откладывать в сторону принятие решения, связанного с полномасштабной гонкой вооружений.

— Как вы считаете, нам необходим новый ПГРК средней дальности?

— С точки зрения решения тех задач, которые возникнут, все будет зависеть от того, станут или нет американцы размещать в Европе не крылатые, а баллистические ракеты. На самом деле, что значат крылатые ракеты в Европе? «Трайденты», которые размещаются чуть севернее Норвегии на подводных лодках, решают практически задачи ракет средней дальности. Это то же самое. Но если они навяжут странам Европы с целью политического давления размещение на их территории баллистических ракет, будет уместной и ответная реакция с российской стороны, но не такая масштабная, как это было в Советском Союзе, а адекватная с точки зрения реализации ответных мер. Соответсвующий технологический задел по этой теме есть, и реализовать его – это вопрос только выделения необходимых финансов.

— А есть какая-то публичная позиция по этим вопросам не от политического руководства США, а от людей вашего калибра, которые предметно занимаются в США ракетно-ядерной проблематикой?

— Они говорят, что никакая система противоракетной обороны США, будь то на Европейском континенте или в континентальных США, базирующаяся на сегодняшних физических принципах, не сможет решить задачу гарантированного обеспечения безопасности Америки от ракетно-ядерного нападения. Такая же ситуация и по оценке американскими специалистами вопросов размещения ядерного оружия в Европе.

Все эти разговоры относительно того, что ракетный комплекс DF-21, который есть у китайцев, является прямой угрозой безопасности союзников США, не имеют под собой никакой практической почвы. Тот потенциал, которым располагают США в Юго-Восточной Азии и все, что связано с созданием условий нестабильности, – звенья одной цепи.

— Идея Дональда Трампа посадить за один стол Россию, США и Китай и договориться о новом варианте СНВ – это жизнеспособно?

— Абсолютно нежизнеспособно. Китайцам это не нужно. Их ядерный потенциал слабее – это следует их тех данных, которыми мы располагаем. Но он достаточен для решения задачи обеспечения национальной безопасности КНР, с одной стороны, и создания адекватной угрозы потенциальным агрессорам – с другой. 

— Если США все-таки выйдут из СНВ-3, есть ли вероятность, что Москва и Вашингтон когда-то снова что-то подпишут в данной сфере, или эта полоса нестабильности будет расширяться?

— Это чисто политический вопрос. Здравый смысл, я уверен, в итоге возобладает. Когда появился первый договор по ПРО, то еще тогда стороны осознали, что нужны ограничения. Были созданы условия паритета с точки зрения не вооруженческой и не экономической, а прежде всего политического влияния в мире, которые бы требовали объединения усилий двух сторон – США и СССР, для того, чтобы как-то координировать свои действия на планете.

В нынешних условиях необходимым условием для этого является одно – усиление экономической роли нашей страны в мире. Как только Россия станет значимой с точки зрения экономического потенциала в сопоставлении с другими странами, например, G-7, все сразу изменится. А сейчас у нас нет ни одного аргумента, кроме как территориального и военного. США считаются только с ядерным потенциалом России и ее огромной территорией.

За этим стоит еще одно обстоятельство – нас уничтожить нельзя! Не случайно моя последняя книга называется «Русь на колени не поставить». История это доказала. Я неоднократно излагал свою точку зрения президенту России. Она очень неординарная, но в формировании этой позиции я исхожу из одного условия – гарантированное обеспечение национальной безопасности при минимизации затрат для этого. Та работа, которую мы в Корпорации «Московский институт теплотехники» проделали за последние 20-25 лет по созданию унифицированного стратегического ракетного вооружения, когда, вместо того, как это было в Советском Союзе – семь ракетных комплексов, разная кооперация, мы создали ракетный комплекс «Тополь-М», сейчас «Ярс» для разных типов базирования: и для подвижного грунтового, и для шахтного, и для железнодорожного – везде единая ракета.

Что за этим стоит? Экономия сотен миллиардов рублей! Это реальный вклад в ту идею, которую я сейчас озвучил. Плюс морской стратегический ракетный комплекс «Булава» унифицирован с перечисленными выше РК по отдельным элементам и техническим решениям.

— На наших предыдущих встречах вы говорили, что российское экспертное сообщество должно быть задействовано при выработке ключевых решений в области  политики разработки и применения ядерного оружия.

— Я об этом говорил и президенту России. Не только представители Минобороны РФ и те люди, которые связаны с оборонно-промышленным комплексом, но и самые широкие слои интеллектуальной общественности государства должны над этим работать.

Документ, периодически выпускаемый в США, The Nuclear Posture Review (стратегическое ядерное обозрение), – наглядная демонстрация того, как люди разной принадлежности участвуют в формировании политики государства, которая на обозримый период времени определяет и экономические вопросы, связанные с затратами государства на реализацию этой стратегии. Это ложится на стол президента США, чтобы он имел вариативность при принятии решения. У нас же эта работа пока не проводится.

Ну а в завершении хотелось бы сказать, что мы – мирные люди, но наш ракетно-ядерный бронепоезд стоит на запасном пути!