В связи с этим представляется целесообразным еще раз оценить влияние данного Договора на стратегическое сдерживание и возможные перспективы дальнейшего переговорного процесса в области СНВ.

Складывающаяся в настоящее время внешнеполитическая обстановка кардинально осложнила на неопределенный период военно-политические отношения между Россией и США, в том числе в области ограничения и сокращения стратегических наступательных вооружений. Пока трудно спрогнозировать, когда стороны вернутся за стол переговоров для уточнения отношений в области стратегического сдерживания. А высказывания нового президента США Дональда Трампа и представителей его администрации только затуманили и без того неясные перспективы дальнейших шагов в сфере дискуссии по СНВ.

Согласно договорам в области СНВ к стратегическим наступательным вооружениям относятся:

– межконтинентальные баллистические ракеты (МБР) наземного базирования с максимальной дальностью пуска свыше 5500 км;

– баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ) с максимальной дальностью пуска свыше 600 км;

– тяжелые бомбардировщики (ТБ), к которым относятся бомбардировщики (самолеты-носители) с дальностью полета более 8000 км или оснащенные крылатыми ракетами воздушного базирования (КРВБ) с максимальной дальностью пуска более 600 км.

Договор СНВ-3 заменил Договор между РФ и США о сокращении стратегических наступательных потенциалов 2002 г. Договор между СССР и США о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений 1991 г. (Договор СНВ-1) утратил силу 5 декабря 2009 г.

Особенности Договора СНВ-3 таковы:

1. Для МБР и БРПЛ засчитывается установленное на них количество ядерных боеприпасов (ЯБП), которыми являются боевые блоки (ББ). Для тяжелых бомбардировщиков засчитывается только одна ядерная крылатая ракета воздушного базирования большой дальности или ядерная авиационная бомба (ЯАБ), хотя ТБ может нести и большее количество ракет или бомб.

2. На сокращение СНВ до установленных уровней отведено ровно семь лет после вступления Договора в силу – с 5 февраля 2011 г. до 4 февраля 2018 г. С 5 февраля 2018 г. и до окончания действия Договора (по 4 февраля 2021 г. включительно) у каждой из сторон должно быть не более 800 носителей, из них не более 700 развернутых и не более 1550 ЯБП на развернутых носителях, на общее количество ЯБП ограничений нет.

Данные по количественному составу СНВ в стратегических наступательных силах (СНС) США и стратегических ядерных силах (СЯС) России приведены в таблице 1.

Можно заключить, что США в соответствии с Договором СНВ-3 должны утилизировать более 300 и вывести из состава «развернутых» около 200 носителей. России необходимо утилизировать менее 70 носителей, а сокращения количества развернутых носителей не требуется.

Для выполнения договорных ограничений США планировали к 2018 г.:

– из имеющихся 450 шахтных пусковых установок (ШПУ) с МБР демонтировать 30 ШПУ, оставив развернутыми 400 МБР, а 20 ШПУ будут содержаться без ракет с возможностью их установки;

– сократить количество развернутых пусковых установок (ПУ) на каждой из 14 подводных лодок атомных с ракетами баллистическими (ПЛАРБ) с 24 до 20 ед. Для чего на каждой из них по четыре ПУ будут приведены в состояние, исключающее возможность размещения и пуска БРПЛ. В результате на 12 боеготовых ПЛАРБ будут развернуты 240 БРПЛ (по две ПЛАРБ будут находиться на плановом ремонте);

– сократить количество развернутых ТБ с 72 до 60 ед., сохранив общее количество тяжелых бомбардировщиков – носителей ядерного оружия (96 ед.), из них неразвернутых – 36;

– снять часть боевых блоков с МБР и БРПЛ.

Хотя до окончания этапа выхода на принятые в Договоре СНВ-3 ограничения осталось совсем мало времени, информация о реальном выполнении США указанных мероприятий практически отсутствует. Известно лишь, что извлечены из шахт 30 МБР и готовы к установке пластиковые прокладки для 48 пусковых установок БРПЛ, которые, по утверждению американской стороны, якобы сделают невозможным пуск ракет.

У России же задача не в том, как сократить СНВ до предписанных уровней, а как «дотянуться» до них. Во время действия СНВ-3 из-за исчерпания технического ресурса из боевого состава будут выведены:

– все МБР стационарного базирования типов РС-20 и РС-18 с разделяющимися головными частями (РГЧ);

– большая часть мобильных моноблочных МБР «Тополь»;

– все ракетные подводные лодки стратегического назначения (РПЛСН) типа «Кальмар» (проект 667 БДР) и некоторые РПЛСН типа «Дельфин» (проект 667 БДРМ), оснащенные БРПЛ с РГЧ;

– существенная часть ТБ Ту-95.

Предпринимаемые усилия по обеспечению СЯС новыми образцами вооружений позволят компенсировать убыль носителей, но не в том темпе, как хотелось бы. Впервые в истории договоров по стратегическим вооружениям количественный состав российских СНВ по носителям будет ниже ограничений Договора, а затем, как ожидается, он может подняться до установленного уровня.

Существуют обстоятельства, не позволяющие оценивать сокращение СНВ только количествами развернутых ЯБП и носителей. В сложившемся договорном поле США оставили себе возможность наращивания стратегического ядерного потенциала за счет «возвратного потенциала» ядерных боеприпасов. Снимаемые с носителей «лишние» ЯБП переходят в разряд «неразвернутых», которые по Договору СНВ-3 не учитываются и направляются, как правило, на «оперативное хранение», что позволяет возвратить их на носители. Дополнительные возможности по развертыванию СНВ имеются у США и за счет возврата в боевой состав резервных носителей с установкой на них ЯБП «возвратного потенциала». Надо учесть, что у России в современных условиях возможность использования «возвратного потенциала» ЯБП из-за относительного дефицита носителей практически минимальна.

Оценка возможного состава развернутых американских СНВ и варианты их наращивания в условиях Договора СНВ-3 приведены в таблице 2 (более полные сведения по прогнозируемому составу стратегических наступательных вооружений США на 2012-2021 гг. при выполнении условий Договора СНВ-3 и при отказе от их выполнения приведены в статье «Ядерный резерв Пентагона» в журнале «Национальная оборона» №8/2012 г.). Из этих данных следует, что у США имеется значительный резерв ядерных боеприпасов, за счет которого возможно наращивание количества развернутых ЯБП в масштабах, существенно (в 2,44 раза) превышающих ограничения Договора СНВ-3. Это ставит под сомнение необратимость проводимых сокращений ядерных вооружений.

Другим проблемным вопросом является взаимосвязь ограничений и сокращений СНВ с созданием противоракетной обороны (ПРО). При развертывании Соединенными Штатами в двадцатых годах ХХI века (срок совпадает с истечением действия Договора СНВ-3) глобальной системы ПРО возможности России по нанесению ответного удара могут быть существенно снижены.

Наличие системы ПРО может стать побудительным мотивом для нанесения обезоруживающего удара по РФ, если прогнозируемые результаты ответного удара «возмездия» будут выглядеть не очень устрашающими для лиц, принимающих решение на превентивный удар. Это придает особую актуальность разработке мер по повышению эффективности ответных действий российских СЯС, а также вынуждает рассматривать вопрос о целесообразности участия России в Договоре СНВ-3 при развертывании США глобальной системы ПРО.

Как уже было указано, Договор между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений действует до 5 февраля 2021 г. До достижения данного срока Москва и Вашингтон должны определить судьбу не только данного договора, но и всего процесса контроля над СНВ. В Договоре статьей XIV (пункты 2 и 3) предусмотрены следующие направления развития ситуации:

– замена Договора СНВ-3 после истечения его срока действия новым юридически обязывающим соглашением в области ограничения и сокращения СНВ;

– продление, по обоюдному решению сторон, срока действия Договора СНВ-3 на очередные пять лет, т.е. до 5 февраля 2026 г.;

– выход из Договора СНВ-3 либо РФ, либо США в порядке осуществления своего государственного суверенитета в случае, если военно-политическое руководство страны решит, что «связанные с содержанием настоящего Договора исключительные обстоятельства поставили под угрозу ее высшие интересы».

Денонсация Российской Федерацией Договора СНВ-3 может привести к следующим отрицательным последствиям:

1. Свертывание диалога между РФ и США и, как следствие, разрушение режима контроля над стратегическими ядерными вооружениями, действующего уже 45 лет (начало контроля над СНВ положено «Временным соглашением между СССР и США о некоторых мерах в области ограничения СНВ», вступившим в силу 03.10.1972 г.). Это негативно отразится и на жизнеспособности режима нераспространения ядерного оружия, сформированного Договором о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО).

Статья VI ДНЯО требует от всех государств-участников, и прежде всего от государств, обладающих ядерным оружием, «в духе доброй воли вести переговоры об эффективных мерах по прекращению гонки ядерных вооружений в ближайшем будущем и ядерному разоружению, а также о Договоре о всеобщем и полном разоружении под строгим и эффективным международным контролем». Проблема ядерного разоружения увязывается государствами, не обладающими ядерным оружием, с обеспечением жизнеспособности ДНЯО и постоянно поднимается на конференциях по рассмотрению действия Договора, которые проходят через каждые пять лет начиная с 1995 г. (пункт 3 статьи VIII ДНЯО).

2. Возобновление гонки вооружений в области СНВ и, как следствие, количественное наращивание группировки стратегических наступательных сил (СНС) США сверх уровней, определенных Договором СНВ-3, что приведет к необходимости реализации РФ соответствующих симметричных и асимметричных мер.

3. Необходимости дополнительных финансовых и материальных затрат на производство СНВ для обеспечения гарантированного выполнения российскими СЯС задачи сдерживания.

Проблема сохранения Договора СНВ-3 должна в первую очередь увязываться с ситуацией, складывающейся вокруг развертывания США глобальной системы противоракетной обороны. Качественное и количественное наращивание возможностей американской системы ПРО относится к исключительным обстоятельствам, определенным пунктом 3 статьи XIV, дающим право России выйти из Договора (Заявление РФ относительно противоракетной обороны от 8 апреля 2010 г.). На связь между СНВ и наращиванием ПРО указано и в преамбуле Договора СНВ-3.

По нашему мнению, при негативном развитии обстановки Россия может выйти из Договора СНВ-3 в следующих случаях:

1. Выхода США из Договора между СССР и США о ликвидации ракет средней дальности и меньшей дальности (Договор РСМД) 1987 г. и развертывания группировок ракет средней и меньшей дальности на территории европейских стран, Южной Кореи и Японии, что даст США дополнительные возможности по нанесению внезапного удара ядерными и неядерными наступательными средствами по территории России.

2. Развертывания систем высокоточного оружия большой дальности, в том числе и гиперзвукового, вблизи границ РФ.

3. Развертывания в Европе и Азиатско-Тихоокеанском регионе компонентов ПРО США.

Денонсация Договора СНВ-3 в ответ на агрессивную военную и экономическую политику, проводимую США и европейскими государствами в отношении России, может стать политическим шагом Российской Федерации, демонстрирующим отношение нашего государства к складывающейся военно-политической ситуации.

Замена Договора СНВ-3 новым юридически обязывающим соглашением в области ограничения и сокращения СНВ до или после истечения его срока действия (пункт 2 статьи XIV Договора о СНВ) в настоящее время нецелесообразна для РФ ввиду отсутствия положительных решений по следующим ключевым проблемам:

1. Привлечения к процессу ограничения и сокращения СНВ помимо РФ и США других официальных ядерных государств – Великобритании, Франции и КНР, а в последующем – всех государств, обладающих ядерным оружием.

Россия, достигнув предусмотренных Договором СНВ-3 параметров, вышла на количественный уровень своих СНВ, ниже которого игнорирование учета ядерных вооружений Великобритании, Франции и КНР негативно отразится на военной безопасности РФ и поддержании стратегической стабильности в мире. Со времени начала реализации Договора СНВ-3 произошли существенные изменения соотношений количеств ЯБП данных государств (см. таблицу 3).

При нарастании напряженности максимально возможное наращивание американских СНВ за счет «возвратного потенциала» ЯБП и резерва носителей позволит странам НАТО иметь до 4400 ЯБП (в т.ч. до 400 у Франции и до 200 у Великобритании) на развернутых стратегических носителях.

Таким образом, при проведении более глубоких сокращений СНВ стратегические вооружения государств-членов НАТО будут примерно в 1,6 раза превосходить СЯС РФ по количеству развернутых ЯБП, а при дооснащении за счет «возвратного потенциала» – до 2,5-3 раз.

2. Юридической увязки процессов сокращения и ограничения СНВ с ограничением систем ПРО.

Позиция РФ относительно сокращений СНВ, реализуемых в рамках существующего и возможных новых договоров, должна однозначно увязываться с ситуацией, складывающейся при бесконтрольном развертывании США системы ПРО. Это объясняется тем, что при дальнейших сокращениях СНВ может существенно понизиться потенциал ответных действий СЯС РФ за счет перехвата как стратегических баллистических ракет, так и боевых блоков.

3. Распространения процесса ограничения и сокращения на крылатые ракеты морского базирования большой дальности.

Крылатые ракеты большой дальности различных видов базирования уже в настоящее время представляют серьезную угрозу группировке российских СЯС и объектам (элементам) системы боевого управления. Данная угроза в перспективе будет только возрастать и оказывать существенное влияние на потенциал ответных действий СЯС РФ, особенно при ожидаемом во второй половине 2020-х гг. принятии США на вооружение нового поколения КРМБ в обычном а, возможно, и в ядерном оснащении, с дальностью полета не менее 3500 км. Из-за американской позиции КРМБ не относятся к СНВ и не подпадают ни под какие-либо договорные ограничения, а США и НАТО продолжают определять это оружие как тактическое (нестратегическое). При этом в соответствии с международными соглашениями, КРВБ с дальностью более 600 км с 18 июня 1979 г. (дата подписания Договора ОСВ-2) учитываются в составе СНВ.

4. Сокращения «возвратного потенциала» СНС США. По оценкам, за счет «возвратного потенциала» ЯБП и резервных носителей в составе СНС возможно развертывание почти 3800 ЯБП, что более чем в два раза превосходит количество ББ, которое может быть развернуто на стратегических носителях СЯС ВС РФ.

Ожидается, что при действующих договорных ограничениях СНС США в период 2021-2026 гг. не претерпят принципиальных изменений своего состава в количественном и качественном отношениях, а кардинальное перевооружение СНС на новые образцы стратегических вооружений предположительно может начаться в 2026-2028 гг.

В случае прекращения действия Договора СНВ-3 Соединенные Штаты могут ускорить перевооружение на новые образцы СНВ с наращиванием боевого состава СНС для доминирования над Российской Федерацией в области стратегических наступательных вооружений, провоцируя новую ядерную оружейную гонку.

Важной задачей, способствующей сохранению жизнеспособности Договора СНВ-3, является принуждение США к проведению до 5 февраля 2018 г. реальных сокращения своих СНВ в соответствии с Договором. При отказе США от выполнения Договора СНВ-3 можно ожидать, что планируемые работы по сокращению количества ПУ проведены не будут, а в боевом составе СНС могут быть развернуты до 450 МБР и 336 БРПЛ.

В результате можно констатировать, что с точки зрения поддержания стратегической стабильности в мире сохранение жизнеспособности Договора СНВ-3 и продление его на очередные пять лет (до 5 февраля 2026 г.) является целесообразным шагом.

Вопрос о пролонгации Договора СНВ-3 или заключении нового соглашения по СНВ будет зависеть от складывающейся геополитической и стратегической обстановки. Следует иметь в виду, что процесс дальнейшего сокращения СНВ не видится как неуклонный и непрерывный поступательный процесс. Это связано с тем, что СНВ на каждом очередном уровне сокращений должны оставаться средством, ущерб от применения которого любой из сторон был бы неприемлемым для другой. Для России целью переговорного процесса является снижение уровня ядерного противостояния без нарушения стратегической стабильности и ущерба своей военной безопасности.

Переговорный процесс в области дальнейших сокращений ядерных вооружений должен быть увязан со следующими вопросами:

– принятие транспарентных мер по реальному сокращению СНВ с гарантированной ликвидацией «возвратного потенциала» в рамках договорных обязательств по ядерному разоружению;

– установление ограничения на развертывание систем ПРО;

– установление ограничений на развертывание систем стратегического неядерного оружия;

– исключение приближения военной инфраструктуры НАТО к границам России с установлением взаимобезопасного стратегического баланса сил между РФ и блоком НАТО, в том числе по численности, составу и дислокации сил общего назначения в Европе;

– вывод американского ядерного оружия, размещенного в Европе, на национальную территорию США;

– исключение развертывания ЯО и использования созданной СССР ядерной инфраструктуры (баз хранения, хранилищ, и др.) на территориях стран-участниц НАТО, являвшихся участницами Варшавского договора, а также бывших советских республик;

– исключение использования носителей, «высвобождающихся» при сокращении СНВ в рамках договорных обязательств, для комплектования стратегического неядерного оружия;

– ратификация всеми странами договоров о нераспространении ядерного оружия и о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний и строгое их выполнение;

– запрещение милитаризации космического пространства;

– сотрудничество в вопросах нераспространения ракетных и ядерных технологий и противодействия возможным ракетным угрозам и заключение соответствующего договора;

– вовлечение в переговорный процесс по сокращению ядерных вооружений других ядерных государств;

– укрепление мер контроля и доверия.

В перспективе это может способствовать трансформации переговорного процесса в области СНВ в переговорный процесс по установлению всеобщего контроля над вооружениями.

Андрей Станиславович БОРИСЕНКО – кандидат технических наук, старший научный сотрудник, член-корреспондент Академии военных наук (АВН)

Алексей Викторович ЕВСЮКОВ – кандидат военных наук, профессор АВН

Михаил Евгеньевич СОСНОВСКИЙ – кандидат военных наук, профессор, член-корреспондент АВН

Александр Леонидович ХРЯПИН – доктор военных наук, старший научный сотрудник, действительный член АВН