Мидыхат ВИЛЬДАНОВ

В связи с этим заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков отметил: «Договор о СНВ мы всегда считали и считаем взаимополезным инструментом, сбалансированным и не содержащим никаких односторонних уступок кому бы то ни было. Текст договора действительно отражает баланс интересов и строгий паритет. Это как точные аптекарские весы, где чаши стоят вровень, никаких отклонений от этого баланса нет. У нас не было какой-то задней мысли, что нужно что-то написать по-другому, что-то довернуть, дочистить и доправить».

Председатель комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев подчеркнул необходимость начала российско-американских консультаций о дальнейшей судьбе Договора о СНВ. По его мнению, переговоры необходимы для того, чтобы не допустить «превосходства в ядерной сфере» любой из сторон.

И вот уже, как по команде, различные эксперты и «мудрецы» разоруженческого толка из состава многочисленных центров и научно-исследовательских организаций РАН предлагают начать переговоры, да еще по автоматическому продлению срока действия Договора о СНВ. Уместно напомнить, что военно-политическое руководство (ВПР) США в 2009 г. в ответ на предложения российской стороны отказалось от продления действия Договора о СНВ-1.

К сожалению, результаты системного анализа показывают, что содержание многих статей договорных документов, выполнение которых не подвергается российским инспекциям, обеспечивают военно-техническое превосходство СНС США. Это подтверждается следующими выводами, отражающими личную позицию автора с учетом значительного опыта войсковой и оперативной службы в Стратегических ядерных силах ВС РФ.

Необходимые для анализа данные по боевому составу СНС США творчески заимствованы из трудов А. Антонова, А. Арбатова, В. Дворкина, В. Есина, В. Козина, Э. Вульф, Г. Кристенсена и др.

ФОРМАЛЬНЫЙ СЛОВАРЬ

Вызывает недоумение примитивность понятийно-терминологического аппарата в Главе I Протокола к Договору. Большинство терминов оказались формальными, ненужными и не были востребованы. К ним относятся: самолет; член летного экипажа; инспектор; место инспекции; производить; шахтная пусковая установка; мобильная пусковая установка; ступень; твердотопливная МБР и БРПЛ. В Протоколе к Договору платформу головной части безграмотно назвали монтажной.

В то же время пропущены термины, которые имеют прямое отношение к Договору: стратегические наступательные вооружения (СНВ); сокращение СНВ; стратегические оборонительные вооружения; стратегическая стабильность; паритет; новый вид СНВ; за пределами национальной территории; модернизация СНВ; национальные технические средства контроля; база данных; сотрудничество; пункты управления пуском; третьи стороны; МБР и БРПЛ в неядерном оснащении; временное пребывание; базирование; переоборудование; форс-мажорные обстоятельства; возвратные ядерные потенциалы и др. Нет даже термина «ликвидация СНВ». Поэтому американцы вместо ликвидации СНВ и создали солидный возвратный ядерный потенциал по ракетам и ядерным боезарядам, сохранили пункты управления пуском, шахтные пусковые установки, объекты системы боевого управления и связи. И как результат, провели формальное переоборудование в неядерный вариант части стратегических бомбардировщиков В-52Н и всех В-1В, четырех шахтных пусковых установок (всего 56) на каждой из 14 ПЛАРБ типа Ohio и т.д.

Представляется, что в случае принятия решения на начало консультаций по продлению срока действия Договора о СНВ необходимо предложить понятийно-терминологический аппарат, который регламентировал бы необратимые сокращения и ликвидацию СНВ, как это имело место в Договоре о РСМД. Тем более хорошо известно, что американцы цепляются за каждую запятую в текстах договорных документов, трансформируя их неоднозначное толкование в свою пользу.

НЕКОНТРОЛИРУЕМЫЕ ПРЕАМБУЛЫ

Американская сторона не выполнила ключевую преамбулу Договора о СНВ о «наличии взаимосвязи между стратегическими наступательными вооружениями и стратегическими оборонительными вооружениями, возрастающей важности этой взаимосвязи в процессе сокращения стратегических ядерных вооружений и то, что нынешние стратегические оборонительные вооружения не подрывают жизнеспособность и эффективность стратегических наступательных вооружений сторон».

Отсутствие механизма контроля за реализацией данной преамбулы обеспечивает развертывание системы глобальной ПРО США и ее региональных сегментов. Так, в рамках создания системы ЕвроПРО в Румынии приведен в готовность наземный противоракетный комплекс (ПРК) Aegis Ashore. К 2018 г. аналогичный ПРК с усовершенствованной противоракетой SM-3 будет развернут в Польше. На военно-морской базе (ВМБ) «Рота» (Испания) развернуты работы по оборудованию инфраструктуры для размещения кораблей ВМС США, оснащенных системой управления Aegis и противоракетами SM-3. Сами корабли, оснащенные системой Aegis, уже находятся на этой ВМБ.

При этом угрозу объектам СЯС ВС РФ представляет трансформация этих противоракет в ракеты средней дальности при условии доработки установок вертикального пуска (УВП) Мк 41, программного обеспечения и системы боевого управления. Также вполне объяснимо, что американцы добились включения пункта 7 Статьи 1 Договора: «Для целей настоящего Договора: а) ракета типа, созданного и испытанного исключительно для перехвата объектов и борьбы с объектами, не находящимися на поверхности Земли, не рассматривается как баллистическая ракета, на которую распространяются положения настоящего Договора». Специалисты подтвердят, что ракеты типа SM-3  элементарно могут быть переоборудованы под баллистическую ракету средней дальности, о чем неоднократно заявлял академик РАН Юрий Соломонов.

В связи с этим президент России Владимир Путин отметил: «Пусковые установки, развернутые в Румынии, могут быть легко переоборудованы для размещения ракет средней и малой дальности. Это явное нарушение Договора о РСМД. Причем переоборудование проводится в очень короткие сроки, и для нас с вами это действительно будет незаметно, что там происходит. Мы даже не сможем это контролировать». По расчетам специалистов не представляет серьезных технических проблем оснащение этих ПРК крылатыми ракетами типа Tomahawk Block IV, а это серьезная угроза для СЯС ВС РФ. При этом американцы отказываются дать гарантию, что с боевых кораблей ВМС США будут запускаться именно ракеты-перехватчики, а не новые ракеты средней дальности, летящие по баллистической траектории.

Поэтому важно обратиться к другому доктринальному заявлению Владимира Путина: «Размещение американских систем ПРО в Европе – это не защита, а наращивание ядерного потенциала США в Восточной Европе, это дополнительные шаги к раскачке международной системы безопасности и старту новой гонки вооружений. Но мы в эту гонку втягиваться не будем, и пойдем своим путем, работать будем аккуратно. Будем корректировать планы, чтобы купировать угрозы безопасности России». Как известно, оперативные и организационно-технические меры купирования уже реализуются в рамках действующих планов строительства и развития ВС РФ, Государственной программы вооружения, при этом  дополнительных средств не требуется.

Следующая формальная преамбула требует учитывать «влияние МБР и БРПЛ в обычном оснащении на стратегическую стабильность». Зарубежные и российские специалисты в области СНВ подчеркивают, что проведение испытательных пусков и создание в США группировки неядерных стратегических ракет давно имеет явно дестабилизирующий характер. Как известно, способов идентификации стартов МБР и БРПЛ с неядерными головными частями не разработано и каких-либо исследований в этом направлении не ведется. Из-за отсутствия международно-договорной базы не предусмотрено оперативного оповещения глав государств о незаявленных стартах американских МБР и БРПЛ; согласование трасс полета ракет через их территорию; уточнение районов падения ступеней ракет на территорию других стран, что неизбежно вызовет осложнение межгосударственных отношений. Кроме того, существует возможность по скрытному переоснащению неядерных МБР и БРПЛ на ядерные боезаряды. Под предлогом проведения испытательных пусков ракет в неядерном оснащении, вполне реальным является неконтролируемое совершенствование характеристик МБР, БРПЛ и испытаний новых видов боевого оснащения.

Представляется, что от подобных лозунговых преамбул необходимо отказаться, или в дальнейшем разрабатывать эффективную систему контроля за их выполнением.

ЛУКАВЫЕ СОКРАЩЕНИЯ АМЕРИКАНСКИХ РАКЕТ

Следует отдельно остановиться на реализации американцами пункта 4 Статьи III Договора: «Для целей настоящего Договора, в том числе засчета МБР и БРПЛ: с) применительно к МБР или БРПЛ, которые обслуживаются, хранятся и транспортируются по ступеням, первая ступень МБР или БРПЛ определенного типа рассматривается как МБР или БРПЛ этого типа». Важно подчеркнуть, что содержание статьи касается МБР типа Minuteman III и БРПЛ Trident II, так как российские жидкостные и твердотопливные МБР и БРПЛ обслуживаются, хранятся, транспортируются и ликвидируются как единое целое. Таким образом, вывод американских МБР и БРПЛ из засчета фиксируется по факту ликвидации их первых ступеней. О судьбе вторых и третьих ступеней ракет Договор умалчивает, поэтому они направляются на  формирование возвратного потенциала по ракетам и содержатся на арсеналах. Такой вариант ликвидации уже имел место при выполнении Договора о СНВ-1 в отношении ракет МХ, что обеспечило их сохранность на арсеналах и использование в интересах сборки различных ракет-носителей с очередным нарушением Договора о РСМД. Между тем, эта ракета заявлена в Договоре о СНВ в качестве «действующей», однако ракетного комплекса МХ в целом не существует – наступили на те же грабли. Кстати, а что означает термин «действующий», поскольку в Главе 1 Протокола его определения нет? Важно отметить, что производство всех ступеней ракет Minuteman III сосредоточено на одном предприятии ВПК США.

Таким образом, данная статья должна быть переработана таким образом, чтобы принуждать американцев к безоговорочной ликвидации всех ступеней стратегических ракет под контролем российских инспекторов. Спрашивается, при чем здесь доставка по ступеням МБР и БРПЛ на ракетные и военно-морские базы?

ТРИНАДЦАТАЯ СТАТЬЯ

Американская сторона допускает грубые нарушения Статьи ХIII Договора о СНВ: «Стороны не передают третьим сторонам стратегические наступательные вооружения, подпадающие под действие настоящего Договора… Настоящее положение не распространяется на какую бы то ни было существующую на момент подписания (выделено автором) настоящего Договора, практику сотрудничества, включая обязательства, в области стратегических наступательных вооружений между одной из сторон и третьим государством».

Суть первого нарушения Статьи ХIII заключается в том, что американцы осуществляют незаявленную на момент подписания Договора о СНВ (8 апреля 2010 г.) продажу БРПЛ Trident II британским СЯС, участвуют в модернизации ПЛАРБ типа Vanguard и различных технических мероприятиях, связанных с этими БРПЛ и ПЛАРБ. Ранее существовавшая практика передачи ракет Poseidon, как это имело место в Договоре о СНВ-1, документально не подтверждена.

Кроме продаж Великобритании ракет, американская сторона в нарушение Договора о СНВ выполняет следующие мероприятия: подготовку британских специалистов; оказание помощи в изучении и освоении эксплуатационно-технической и боевой документации; стыковку систем БРПЛ Trident II с британскими головными частями и ПЛАРБ; участие американских специалистов в приведении в готовность ракет на ПЛАРБ, их техническое обслуживание, проведение автономных и комплексных испытаний, устранение неисправностей и сервисное обслуживание; участие в подготовке и проведении контрольно-боевых пусков британских БРПЛ с Восточного ракетного полигона и др. Важно напомнить, что несовершенство военно-технического сотрудничества США и Великобритании привело в июне 2016 г. к аварийному контрольно-испытательному пуску британской БРПЛ американского производства Trident II. Поскольку Великобритания не является участником Договора о СНВ, уведомление о планируемом пуске ракеты не представлялось, что могло привести к ядерному инциденту.

Суть второго нарушения Статьи ХIII связана с тем, что американцы на момент подписания Договора о СНВ скрыли свое участие в программе Successor («Преемник») по созданию новой британской ПЛАРБ с разработкой универсального ракетного отсека (Сommon Мissile Сompartment – CMC) для БРПЛ Trident II. Содержание данной программы раскрыто в многочисленных публикациях российских и зарубежных специалистов. Выяснилось, что американская корпорация General Dynamics участвует в этой программе с мая 2012 г., т.е. после подписания Договора о СНВ. Программа Successor предусматривает разработку новых ПЛАРБ, которые с 2028 г. должны поступить на замену британских атомных подводных лодок типа Vanguard. Ракетный отсек проектируется с заданными габаритными параметрами для перспективных БРПЛ типа Trident II, которые также будут поставляться британским ВМС. Важно подчеркнуть, что британские ПЛАРБ нового поколения, наряду с ракетными отсеками, будут унифицированы с американскими лодками типа Ohio. Нетрудно убедиться, что о таком сотрудничестве в Договоре о СНВ даже не упоминается.

К сожалению, обозначилось незаявленное в Договоре военно-техническое сотрудничество США с Францией в области компьютерного моделирования ядерных процессов с целью подтверждения надежности и безопасности ядерных боеприпасов.

Суть третьего нарушения Статьи ХIII заключается в том, что США и Великобритания осуществляют и другие виды незаявленного сотрудничества, которые Договором не регламентированы: согласование руководящих документов по ядерному планированию; выбор и согласование объектов поражения; разработка данных для прицеливания; распределение целей между носителями и боезарядами с учетом их ТТХ и сокращения боевого состава СНС США в связи с выполнением Договора о СНВ; согласование баллистической трассы пролета носителей через территорию других государств; оценка выбранных вариантов применения ядерных сил на реализуемость, совместное решение вопросов взаимодействия, обеспечения и управления; согласование и утверждение оперативных документов; разработка мер по сокращению сроков планирования и автоматизации процессов переприцеливания носителей на неплановые или вновь выявленные объекты поражения; разработка и реализация единых форм и способов боевого применения, боевого дежурства, эксплуатации вооружения и техники и др.

Необходимо отметить, что в российских органах управления, занимающихся разработкой и реализацией Договоров, нарушения данной Главы таковыми не считаются.

ДОГОВОР О СНВ И ЯДЕРНЫЕ СОЮЗНИКИ США

На этапе подготовки к переговорам российской стороне было известно, что США имеют ядерных союзников: Великобританию и Францию, привлекаемых к разработке оперативного плана применения СНС  США.

В результате американская сторона имеет возможность сокращать ядерные боезаряды до уровня 1550 боезарядов и ниже, поскольку перечень объектов вероятных противников и состав ядерных средств для их поражения ежегодно уточняется в ходе совместного ядерного планирования в Объединенном стратегическом командовании (ОСК) ВС США. При этом часть объектов вероятных противников назначается для поражения стратегическими ядерными силами союзников в ходе элементарных операций, связанных с переприцеливанием их БРПЛ. Этим и объясняется то обстоятельство, что американцы предлагали России приступить к переговорам по более глубоким сокращениям СНВ, а их союзники не спешат подключаться к этому переговорному процессу. Таким образом, в условиях развертывания системы ЕвроПРО действует тесное взаимовыгодное стратегическое взаимодействие ядерных союзников.

В связи с этим следует вспомнить другое заявление заместителя министра иностранных дел РФ Сергея Рябкова: «На двусторонней основе с США договариваться о дальнейших сокращениях СНВ возможности больше нет. Мы не можем и дальше вести процесс сокращения, не принимая в расчет ядерные потенциалы других стран, которые до сих пор оставались вне усилий по сокращению ядерных вооружений». Вполне резонным является вопрос: что же мешало заняться этим раньше? Ведь о ядерных союзниках было известно и в рамках Договора о СНВ-1, который действовал пятнадцать лет.

Кроме того, существуют и ядерные силы НАТО, имеющие на вооружении тактическое ядерное оружие (ТЯО). США, размещая ТЯО (150-200 авиабомб типа В61) на территориях ряда стран-участников блока НАТО, грубо нарушают первую Статью «Договора о нераспространении ядерного оружия» (ДНЯО). Кроме того, ведется разработка модернизированной авиабомбы типа В61-12, которой будут оснащаться перспективные истребители-бомбардировщики F-35 и самолеты стратегической бомбардировочной авиации США. Таким образом, просматривается очередное нарушение Договора о СНВ:  авиабомба В61-12 в качестве боевого оснащения для стратегических бомбардировщиков не заявлена. Более того, для базирования самолетов тактической авиации – носителей ядерного оружия и самолетов-заправщиков подготовлены авиабазы Зокняй (Литва), Лиелеварде (Латвия) и Эмари (Эстония), организовано их освоение в ходе учений и боевое дежурство.

Доктринальным является заявление президента России Владимира Путина: «Наше тактическое ядерное оружие не носит в отношении США стратегического характера, оно не достигает их территории, а тактическое ядерное оружие США в Европе будет достигать нашей территории. И в этом смысле оно для нас носит стратегический характер и представляет для нас большую угрозу».

В связи с этим представляется, что консультации по продлению данного Договора могут быть начаты только после вывода тактического ядерного оружия США из Европы, ликвидации объектов инфраструктуры и подключения к переговорному процессу Великобритании и Франции, а также  и Китая.

ОДНОСТОРОННИЕ СТАТЬИ ДЛЯ РОССИЙСКИХ ПГРК

Следует подчеркнуть, что текст Договора о СНВ, Протокола и Приложений к нему содержит значительное количество односторонних статей, обеспечивающих получение американцами информации о состоянии, дислокации, формах и способах боевого применения, основных направлениях развития российских ПГРК и результатах их испытаний.

Так, американской стороне передаются собственные опознавательные знаки (СОЗ) по каждой мобильной ракете, что обеспечивает их контроль в течение всего жизненного цикла. Американцам докладываются: координаты и районы базирования развернутых ПГРК; варианты, типы ракет и их СОЗы; места размещения и координаты объектов по обслуживанию, загрузке МБР, объектов по их производству; места складского хранения мобильных пусковых установок и ремонта МБР.

Далее. Внезапное прибытие  американских инспекторов в дивизии ПГРК создают предпосылки и зачастую срывают мероприятия оперативной и боевой подготовки, поскольку необходимо выполнять прединспекционные процедуры. В отношении ПГРК в Пентагон передаются уведомления: о выходе мобильных ракет с объекта по производству; о перемещении ракет на полигон для проведения учений; об отправке их на арсенал и прибытии на базу МБР; относительно переоборудования или ликвидации ПГРК. Ракетные полки ПГРК подвергаются инспекциям с целью подтверждения: а) точности заявленных данных о количестве и типах развернутых и неразвернутых пусковых установок МБР, находящихся на базе МБР; фактического количества боеголовок, установленных на конкретно указанной развернутой мобильной МБР. Более того, для считывания СОЗов американские инспекторы допускаются в «святая святых» – сооружения «Крона», внутреннее оборудование которых объектом инспекции не является. Необходимо подчеркнуть, что даже большинство начальников отделений и служб в ракетной дивизии и полку ПГРК в эти сооружения не допускаются.

С целью демонстрации отличительных признаков и подтверждения технических характеристик каждого нового типа, варианта или разновидности МБР и пусковой установки, проведены первые показы ПГРК «Ярс» и «Рубеж».

Вызывает недоумение следующая односторонняя статья Договора: «Ликвидация мобильных пусковых установок МБР осуществляется путем срезания установочно-пускового механизма, выравнивающих упоров и узлов крепления установочно-пускового механизма с шасси пусковой установки и удаления аппаратуры обеспечения пуска ракеты, включая навесные приборные отсеки, с шасси пусковой установки». Очевидно, что данную формулировку уничтожения АПУ «подарили» российские переговорщики. Поскольку данная статья касается обеих сторон, то вполне резонным является вопрос, какие же «механизмы и упоры срезают и удаляют» американцы? Ответа не будет.

Другая односторонне-ущербная статья: «Процесс ликвидации стационарных сооружений («Крона») для мобильных пусковых установок МБР осуществляется путем демонтажа и удаления надстройки стационарного сооружения. Никакое сооружение или укрытие, постоянное или временное, не устанавливается заново или не строится над оставшимся основанием». Безусловно, данное ноу-хау также предложили российские эксперты. Спасибо, что не выдали статью по подрыву фундаментов этих сооружений, однако вполне резонным является вопрос: а какие сооружения ликвидируют американцы?

Для российской стороны ущербным является также содержание пункта 2 Статьи Х Договора в отношении ПГРК: «Обязательство не применять меры маскировки включает обязательство не применять их на испытательных полигонах, включая меры, приводящие к сокрытию МБР, БРПЛ, пусковых установок МБР или взаимосвязи между МБР или БРПЛ и их пусковыми установками при проведении испытаний».

Таким образом, нам рекомендуется не отрабатывать мероприятия оперативной и тактической маскировки при подготовке и проведении учебно-боевых и испытательных пусков ракет ПГРК «Тополь», «Тополь-М» и «Ярс», «Рубеж», «Булава», а также «Сармат» на полигонах и космодромах РФ, в том числе в ходе стратегических учений под руководством Министерства обороны России. Поскольку американцы мобильных ракетных комплексов не имеют, то содержание пункта 2 носит явно односторонний характер и обеспечивает американцам вскрытие охраняемых характеристик уникальных ПГРК, что и происходит. Кроме того, российская сторона обязана докладывать американцам в составе телеметрической информации параметры полета перспективных ракет, алгоритм разведения боевых блоков платформы головной части, что учитывается при тестировании различных систем ПРО США.

Важно напомнить, что содержание этой  статьи механически списано с Договора о РСМД, когда обе стороны имели мобильные ракетные комплексы.

В течение многих лет вызывает недоумение ущербность инспекций в отношении контроля количества боеголовок на ракетах ПГРК, которые пунктуально проводятся американцами. Так, в тексте Протокола в пункте 14 Раздела VI Главы пятой определено: «Инспекционная группа проводит инспекцию боеголовок, установленных на развернутой МБР или развернутой БРПЛ, как это предусмотрено в Приложении об инспекционной деятельности». Необходимо отметить, что выполнение технических операций по обеспечению контроля количества боеголовок на пунктах постоянной дислокации ПГРК эксплуатационно-технической документацией не предусмотрено. В связи с этим требуется понижение боевой готовности АПУ (с ракетой) и ее транспортирование на техническую ракетную базу (обычно это 10-60 км), где и выполняются вышеуказанные операции. При этом американские инспекторы перемещаются в автобусе в колонне боевых агрегатов с целью не допустить заезда колонны в соседний полк или лесной участок местности. Спрашивается, нужен ли этот марш АПУ с ядерной головной частью командиру дивизии и полка в условиях постоянного существования угроз террористических атак и возможности возникновения чрезвычайных ситуаций? Предлагается этот пункт инспекции исключить из состава американских инспекций, заявляя о наличии террористических угроз и т.п.

Таков далеко не полный перечень односторонних статей Договора о СНВ в отношении российских ПГРК, состав и содержание которых не соответствует интересам военной безопасности РФ. Они должны быть исключены из текстов нового или продленного Договора о СНВ, поскольку обесцениваются меры, доложенные Владимиру Путину в интересах ухода от глобального удара и прорыва противоракетной обороны США. Важно подчеркнуть, что реализуется комплекс программ по наращиванию орбитальной группировки космических аппаратов США и их союзников, которые имеют возможность проводить постоянный мониторинг всех позиционных районов ПГРК в реальном масштабе времени.

ДРУГИЕ НЕДОСТАТКИ ДОГОВОРА О СНВ И ЕГО ПРИЛОЖЕНИЙ

Содержание отдельных статей Протокола к Договору не препятствует прибытию американцев на Воткинский машиностроительный завод для контроля ликвидации твердотопливных ракет.

Так, в пункте 3 Раздела II Протокола к Договору (Процедуры ликвидации МБР и БРПЛ) определено: «По завершении процедуры ликвидации и предоставлении уведомления об этом ликвидированные твердотопливные МБР и твердотопливные БРПЛ остаются доступными для наблюдения национальными техническими средствами контроля в течение 60-дневного периода. Сторона, получившая такое уведомление, имеет право в течение 30-дневного периода, начиная с даты предоставления уведомления, провести инспекцию ликвидированных твердотопливных МБР и БРПЛ».

В тексте Договора имеется ряд грубых юридических просчетов, что привело к неоднозначному толкованию отдельных статей в интересах американцев. Так, в пункте 3 Раздела I Главы второй Протокола отмечается: «Не позднее чем через 45 дней после вступления Договора в силу Стороны предоставляют в соответствии с Приложением об инспекционной деятельности фотоснимки, если они не были предоставлены ранее в связи с выполнением требований Договора о СНВ-1». Странно, что имеет место ссылка на «старый» Договор о СНВ-1, который утратил силу в декабре 2009 г., а его статус в новом Договоре не узаконен. Более того, официально не были пролонгированы, хотя по умолчанию и действуют, важнейшие приложения из пакета «старого» Договора о СНВ-1. Это около 58 документов: двусторонние и односторонние Заявления и Письма сторон (о термине «тонна»; об узлах крепления КРВБ; о подземных сооружениях, прилегающих к акваториям; о КРМБ; об инженерно-топографической подготовке; о переоборудовании или ликвидации пунктов управления пуском; относительно узконаправленного излучения; об обмене схемами объектов; о шифровании и глушении телеметрической информации; о транспортных средствах для обучения водителей многоосных шасси и т.п.). Ими руководствуются, хотя они не являются действующими, так как Договор о СНВ-1 утратил силу.

Для российской стороны ущербным является последний абзац пункта 11 Статьи IV Договора: «Стратегические наступательные вооружения, подпадающие под действие настоящего Договора, не базируются за пределами национальной территории Сторон. Тяжелые бомбардировщики могут временно размещаться за пределами национальной территории, о чем предоставляется уведомление». Безусловно, этот пункт в значительной степени «работает» в интересах американцев. Так, на авиабазе Эль-Удейд (Катар) дислоцируются на ротационной основе до 12 стратегических бомбардировщиков В-1В, выполняющие боевые задачи в воздушном пространстве данного региона. Кроме того, при проведении стратегических учений ВС США задействуются авиационные базы Морон (Испания), Лагенс (Азорские острова), Инджирлик (Турция), Каир-Западный (Египет), Марказ-Тамарид (Оман), Диего-Гарсия (архипелаг Чагос), Иокута (Япония), Утапао (Таиланд) и др. Всего около 35 аэродромов на территории иностранных государств, в том числе в Европе, которые поддерживаются в надлежащем состоянии.

Кстати, а где уведомления о прибытии, продолжительности нахождения и убытии бомбардировщиков с этих авиабаз?

БУМАЖНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ АМЕРИКАНСКИХ СНВ

Как известно, срок выхода сторон на заявленные уровни сокращения СНВ – 5 февраля 2018 г., при этом перспективный состав СНС США определен в ядерной стратегии США от 2010 года. Можно подвести предварительные итоги выполнения американцами своих договорных обязательств (Таблица 1).

Результаты анализа информационных материалов и российских инспекций на объектах СНС США показывают, что в силах МБР сохранены все 450 шахтных пусковых установок, заявленных на 5 февраля 2011 г. Ни одна шахта из этого состава не ликвидирована. Часть МБР Minuteman III извлечены из шахтных пусковых установок, разобраны на ступени и находятся в готовности к установке. Остальные несут боевое дежурство с моноблочными головными частями, платформы которых обеспечивают оперативное наращивание количества боеголовок до трех. По данным Исследовательской службы Конгресса США, платформы головных частей ракет 90-го крыла на авиабазе Уоррен, якобы, переоборудованы для одной боеголовки и размещения комплекта средств преодоления ПРО.

Необходимо отметить, что избыточность складированных боеголовок на объектах ядерного оружейного комплекса США создала условия для серьезных нарушений  требований ядерной безопасности, хотя это и проблемы американцев.

ВМС США и не думали приступать к ликвидации двух ПЛАРБ типа Ohio, как это определено в ядерной стратегии. Переоборудование четырех пусковых шахт на каждой из 14 ПЛАРБ типа Ohio в состояние «невозможности проведения пуска БРПЛ» проведено формально, что обеспечивает их восстановление в боевую готовность с загрузкой ракет, которые находятся на ВМБ. Процедуры переоборудования этих шахт с российской стороной не согласованы, а наши претензии традиционно остались без внимания.

Что касается ВВС, то переоборудование стратегических бомбардировщиков В-52Н для решения неядерных задач проведено формально и с российской стороной также не согласовано. Стратегические бомбардировщики В-1В заявлены в качестве носителей обычных средств поражения, при этом сохранены технические возможности по обратному переоборудованию для выполнения ядерных задач. Все это подтверждается результатами российских инспекций и отражены в фактологических отчетах.

Из таблицы 1 видна очевидная глупость: правило засчета «один стратегический бомбардировщик – один ядерный боезаряд». Что это дало и каков порядок применения этого правила на практике не могут объяснить даже в органах управления, причастных к подготовке и реализации договоров. Резонным является вопрос, как это правило засчета учитывается при разработке (уточнении) планов строительства и развития ВКС РФ, планов боевого применения, при формировании Государственной программы вооружения и ГОЗ и их финансово-экономическом обосновании?

НАРАЩИВАНИЕ БОЕВОГО СОСТАВА СНС США

Результаты оценки наращивания боевого состава СНС США по варианту максимальной комплектации ядерными боезарядами приведены в Таблице 2.

Оценки обеспеченности носителей ядерными боезарядами приведены с учетом их наличия и технических возможностей по воспроизводству на объектах ядерного оружейного комплекса США. Учтена возможность оснащения части БРПЛ Trident II двенадцатью боеголовками, что обеспечивается конструкцией двухъярусной платформы головной части. 52 стратегических бомбардировщика В-1В могут быть переоборудованы для решения ядерных задач, бомбардировщики В-2А и В-1В могут быть оснащены крылатыми ракетами и авиабомбами по штатной схеме. СБ В-52Н комплектуются крылатыми ракетами воздушного базирования типа

АGМ-86 в ядерном оснащении в количестве до 750 ед. По расчетам американских экспертов, сроки наращивания боевого состава стратегических наступательных сил США по варианту максимальной комплектации платформ ГЧ составят до 30 суток. При этом потребуется серьезная подготовка и напряженная работа сил и средств ядерно-технического обеспечения, представителей американского ВПК по комплектованию требуемого количества боезарядов и их воспроизводству, обеспечению безопасности ядерного оружия.

Кроме того, необходимо суммировать ракетно-ядерный потенциал Великобритании, Франции, тактических ядерных сил НАТО (180-200 авиабомб). Серьезной угрозой и дестабилизирующим фактором обстановки является наличие в боевом составе ВМС США четырех ПЛАРК типа Ohio, переоборудованных под КРМБ Tomahawk Block IV в неядерном оснащении (до 154 на каждой лодке). При этом модернизация крылатых ракет Tomahawk Block IV обеспечила им возможность барражирования в интересах поиска и последующего поражения ПГРК. Не исключена возможность их переоснащения на ядерные боезаряды.

В связи с этим вполне резонным является вопрос. Где же ракетно-ядерный баланс и стратегический паритет, а также равенство боевых возможностей сторон и критерии их оценок? Его нет. Недаром Владимир Путин заявил, что «имеет место раскачка международной системы безопасности, начало новой гонки вооружений».

ВЫВОДЫ И ПРЕДЛОЖЕНИЯ

Российская сторона пунктуально и ответственно выполняет свои договорные обязательства путем ликвидации уникальных видов СНВ с неоднократно продленным сроком эксплуатации. Положения Договора о СНВ не препятствуют реализации планов строительства и развития СЯС ВС РФ и их компонентов.

Американская сторона выход на заявленные уровни сокращения СНВ осуществляет за счет вывода из эксплуатации части МБР и БРПЛ, перевода их в режим хранения, уменьшения количества боеголовок с сохранением платформ разведения головных частей, ликвидации части стратегических бомбардировщиков выпуска 1960-х гг. США реализуют комплекс программ по модернизации СНВ с попутным уничтожением ракетно-авиационного металлолома и развалившихся шахт. Это подтверждает Виктор Есин: «США существенно проще выполнить условия Договора о СНВ. Им предстоит сократить излишнее количество носителей и снять с оставшихся развернутых носителей избыточное количество боезарядов».

Как уже отмечалось, содержание ключевых статей Договора и его Приложений обеспечивает наращивание боевого состава стратегических наступательных сил США при осложнении военно-политической и стратегической обстановки в мире.

В этих условиях Константин Косачев призывает: «В настоящее время США и Россия должны договориться на высшем уровне о скорейшем начале консультаций о судьбе СНВ-3. Времени осталось не так много – менее четырех лет, а ведь это сложнейший процесс, требующий многолетней работы».

По мнению автора, можно, конечно, начать подготовку к переговорам на предмет пролонгации Договора о СНВ. Прежде всего, необходимо провести системный анализ основных положений Договора о СНВ и Приложений к нему с целью подтверждения реального баланса, паритета и равных возможностей сторон в области стратегических наступательных вооружений.

По результатам анализа и изучения фактологических отчетов убедиться, что содержание договорных документов соответствует (или не соответствуют) интересам национальной безопасности России и не дает возможности «вырваться вперед» вероятному противнику (США). В дальнейшем действовать так, как рекомендовал революционный поэт Владимир Маяковский поступить с Америкой: закрыть, слегка почистить, а потом опять открыть – вторично.

Исходным состоянием считать, что РФ и США уже вышли на рубеж, за которым российско-американские переговоры в этой сфере по ряду ключевых обстоятельств представляются проблемными (см. также статью Владимира Козина в журнале «Национальная оборона» № 2/2017):

Первое. Уровень имеющихся в наличии ядерных боезарядов и их носителей в стратегических ядерных силах ВС РФ уже снижен до параметров, которые существовали в начале 1960-х гг. Кроме того, российская сторона исходит из необходимости подключения к переговорному процессу ядерных союзников США – Великобритании и Франции.

Второе. Дестабилизирующая деятельность США в связи с развертыванием глобальной системы ПРО и ее региональных сегментов, возможность оперативной замены противоракет на крылатые ракеты «Томагавк» в пусковых установках Мк 41 ПРК США в Румынии и Польше или загрузки новых ракет средней дальности; разработка в США высокоточного гиперзвукового оружия большой дальности в рамках оперативно-стратегической концепции «Глобальный удар»; противодействие со стороны США началу переговоров о запрете милитаризации космического пространства.

Третье. Наличие тактического ядерного оружия США на территории Европы и в Турции, способного решать стратегические задачи, создание модернизированной ядерной авиабомбы В61-12 для оснащения тактических самолетов – носителей ядерного оружия ВВС США и ОВВС НАТО и стратегических бомбардировщиков ВВС США, в том числе нового поколения. Условием начала переговоров о дальнейших сокращениях СНВ является вывод ТЯО на континентальную часть США и ликвидация ядерной инфраструктуры в Европе.

Четвертое. Необходимость соблюдения моратория и отсутствие прогресса по вине США в вопросе о ратификации Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний.

Пятое. Отсутствие между Россией и США полного доверия, которое было подорвано Вашингтоном, сохраняющиеся в основополагающих документах США неадекватные формулировки о действиях России на международной арене, а также санкции в отношении РФ.

Шестое. Наличие в тексте Договора о СНВ и в Приложениях к нему значительного количества односторонне-ущербных статей, касающихся российских ПГРК, которые должны быть исключены.

В заключение остается лишь процитировать президента США Дональда Трампа: «Договор о СНВ был одной из нескольких плохих сделок, заключенных администрацией Обамы. Вашингтон никогда не будет отставать в ядерной мощи от кого бы то ни было. Соединенные Штаты Америки должны значительно укреплять и расширять свой ядерный потенциал».