Наталия МЕДЕН

В 2014 г. министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штанмайер дал абсолютно новую характеристику ситуации в сфере глобальной безопасности, заявив с трибуны Генеральной ассамблеи ООН, что мир «трещит по швам». Тревожную оценку о вступлении мира в полосу перманентных кризисов разделяют (и, конечно, индуцируют) близкие к правительственным кругам эксперты. Ответственность за нарастание противостояния в Европе они возлагают на российскую сторону, считая, что своими действиями в ходе украинского кризиса Москва нарушила принципы послевоенного устройства, зафиксированные в Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Хельсинки.

С самого начала украинского кризиса руководство Германии заняло по отношению к России позицию в некоторых проявлениях более жесткую, нежели у других западных стран. В военной области были сделаны следующие шаги:

• Германия, направила дополнительные самолеты на усиление Балтийского воздушного патрулирования: в полетах вдоль границ РФ стали участвовать шесть, а не четыре немецких истребителей Eurofighter;

• бундесвер предоставил инфраструктуру для усиления базирующейся в Киле группировки кораблей из состава Сил быстрого реагирования (в Киле дополнительно дислоцированы принадлежащие Норвегии, Нидерландам, Бельгии и Эстонии четыре минных тральщика и судна морского обеспечения);

• Германия расширила участие в радиолокационной разведке посредством самолетов AWACS, базирующихся в Гайленкирхене, которая с 11 марта 2014 г. ведется в ежедневном режиме над территориями юга Украины, Молдавии и Крыма.

Наиболее свежий пример деятельного участия Германии в НАТОвской политике сдерживания России – морские маневры у берегов Крыма, для которых немецкий флот предоставил танкер Spessart.

Наряду с военными, предприняты меры политического характера. Так, представители федерального правительства дали понять, что считают неприемлемой поставку вертолетоносцев «Мистраль» России. Другой пример – вето на поставку в Россию оборудования для учебного центра в Мулино, наложенное задолго до принятия антироссийских санкций на уровне Евросоюза. Позже, в августе 2014 г., фирма-производитель Rheinmetall AG получила от бундесвера заказ на оборудование подобного центра в Германии (в Альтмарке, земля Саксония-Ангальт). Этот заказ, с одной стороны, возмещает подрядчику часть ущерба от невыполнения российского заказа (заказ бундесвера на 79 млн. евро, российский – на 120 млн. евро). С другой стороны, это вклад федерального правительства в повышение качества боевой подготовки военнослужащих НАТО, поскольку в Альтмарке проходят подготовку военные разных стран непосредственно перед отправкой за рубеж в составе НАТОвских миссий.

Министр обороны Германии Урсула фон дер Ляйен нередко ссылается на мнение бывшего госсекретаря США Генри Киссинджера о неизбежности повышения внешнеполитической роли Германии. Видимо, его указания в Германии расценивают не как мнение частного лица, а как выражение позиции США. Не только США, но и некоторые европейские союзники настаивают на усилении военной составляющей немецкой внешней политики. Так, министр обороны Польши Томаш Семоняк, приглашенный в октябре 2014 г. на совещание командного состава бундесвера, в своем выступлении заявил, что ни НАТО, ни Евросоюз «не могут себе позволить слабый бундесвер», и призвал немецких партнеров принять ответственность за защиту союзников. Радислав Сикорский, в бытность министром иностранных дел Польши, заявлял, что бездействия Германии он опасается больше, чем действий.

Подобный упрек был бы сегодня неуместен. Бундесвер пришел в движение. Не стоит упускать из виду и то обстоятельство, что к руководству ВС Германии пришло поколение, имеющее боевой опыт участия в международных миссиях.

Ляйен заявила о необходимости принятия новой стратегической доктрины – Белой книги бундесвера, которая в будущем году заменит аналогичный документ от 2006 г. В действующей Белой книге Россия названа выдающимся партнером, к тесной кооперации с которым стремятся ЕС и НАТО. Не вызывает сомнений, что в новой стратегии позиция по отношению к России будет сформулирована по-иному. За отправную точку может быть принята дискуссия на саммите НАТО в Уэльсе о том, считать ли Россию противником или врагом. Сама Ляйен не раз говорила, что действия России по отношению к Украине не только противоречат нормам международного права, но и создают новые угрозы безопасности. Политики всерьез рассуждают о реальности российской угрозы для Прибалтики, а СМИ внушают обывателю, что угроза распространяется и на Германию. Ляйен приветствовала решение США усилить военное присутствие на немецкой земле. В общей сложности в Европу доставят 800 американских танков, сколько из них в Германию – не сообщается. Известно, что размещены они будут вблизи Графенвере (в Баварии), где находится один из трех крупнейших военных полигонов в Европе (кстати, второй – тоже в Германии). Напомним, что свои военные базы – реликты послевоенных оккупационных зон – до сих пор имеют в Германии США и Великобритания. Есть и американское тактическое ядерное оружие: благое намерение добиться его вывода, внесенное в договор о создании прошлой правительственной коалиции в 2009 г., так и осталось на бумаге.

Белая книга – это надпартийная стратегическая концепция, которая за историю ФРГ принималась уже десять раз (первая – в 1969 г.). Кроме Министерства обороны, на сей раз к ее разработке привлечены ведомство канцлера, а также министерства внутренних дел, экономики, экономического сотрудничества и иностранных дел. Кроме того, разработка Белой книги впервые будет проходить на фоне «широкой общественной дискуссии по вопросам безопасности». Незатухающее противостояние вблизи границ Евросоюза поневоле вынуждает простых немцев уделять проблемам безопасности все более пристальное внимание. Год назад институты, изучающие общественное мнение, в ходе опросов интересовались тем, насколько граждане обеспокоены угрозой новой холодной войны между Россией и Западом. Тогда такого сценария опасались 3/4 населения (для сравнения: в 2008 г. после конфликта в Южной Осетии – 1/2). Последние опросы касаются уже угрозы не холодной, а горячей войны. В феврале 2015 г. 49% немцев допускали возможность подобного развития событий – против 46%, которые верили, что до войны не дойдет. Мартовский опрос показал, что 40% немцев боятся войны с Россией. Поясним, что речь в данном случае в первую очередь идет о естественном для человека стремлении к миру. В Германии последствия Второй мировой до сих пор прослеживаются в облике большинства городов. Тот же Нюрнберг, где в 1945-1946 гг. проходил трибунал над нацистскими преступниками, был на 90% разрушен анлго-американскими бомбардировками. Из обилия данных разных опросов выделим результат, который представляется нам очень существенным: вопреки массированной антироссийской пропаганде, 47% немцев сегодня согласны с тем, что Россия чувствует угрозу со стороны Запада.

Думается, что подлинная цель пресловутой «широкой общественной дискуссии» по новой Белой книге заключается отнюдь не в том, чтобы при составлении официальной оборонительной концепции прислушаться к гласу народа, а в том, чтобы «перенастроить» общественное мнение. Ясно и направление, по которому должна быть произведена такая перенастройка: устранить не отвечающий агрессивной политике НАТО пацифизм. Еще предшественник Ляйен Томас де Мезьер (министр обороны 2011-2013 гг.) сетовал на трудности в поддержании боеспособности бундесвера, которые существуют из-за глубокого пацифизма, свойственного обществу. Действительно, по данным опросов, обычно не менее 3/4 граждан высказываются против участия бундесвера в миротворческих операциях НАТО. Известный своей жесткой антироссийской риторикой президент Германии Йоахим Гаук в пылу пастырского красноречия (президент – бывший пастор евангелической церкви) готов объявить едва ли не крестовый поход против пацифизма как «невыразимой глупости».

Первым обработку общественного мнения затеяло Министерство иностранных дел, которое весь минувший год занималось проектом, задуманным для переоценки внешней политики. Причем (какое совпадение!) тоже на фоне «широкой общественной дискуссии». Представляя в марте 2015 г. итог работы по проекту, министр иностранных дел говорил о широком спектре инструментов внешней политики – от дипломатии до отправки бундесвера. По этому случаю журналисты уже цитируют прусского короля Фридриха Великого, который говаривал, что дипломатия без оружия – все равно как музыка без инструментов.

Заметим, что именно в прошлом году Германия как бы невзначай стала использовать и такой инструмент, как отправка вооружений в горячие точки. Раньше это считалось недопустимым, т.к. поставка оружия может привести лишь к обострению кризиса. Поэтому Германия не осуществляла военно-техническое сотрудничество со странами, на территории которых ведутся боевые действия. Появление задним числом информации об осуществленных поставках бронетанковой техники на Ближний Восток вызывало громкие скандалы. А в прошлом году Германия (конечно, и тут не обошлось без «общественной дискуссии») стала вооружать курдскую армию. С учетом вышесказанного, поставки оружия курдским повстанцам, воюющим с группировкой «Исламского государства», представляют собой действительно новое явление в германской политике безопасности. Для начала, в сентябре 2014 г., в Ирак были доставлены «нелетальные виды вооружений»: 700 переносных радиостанций, 4000 касок и столько же бронежилетов, 20 металлоискателей, 30 минных зондов, а также 680 приборов ночного видения. Вдогонку последовали обычные вооружения с боеприпасами: 40 пулеметов MG3, 8000 штурмовых винтовок G3 и столько же G36, 10000 ручных гранат, 30 пусковых установок ПТРК Milan с 500 ракетами и 200 противотанковых гранатометов. Министр экономики Зигмар Габриэль объяснил эти поставки несколько парадоксально: в регион уже поставлено столько оружия, что Германии пришлось принять такое решение. Отметим, что, согласно опросу, проведенному в августа 2014 г., большинство населения – 74% – отвергало поставку оружия курдам. Еще решительнее был настрой против потенциально возможной отправки контингента военнослужащих в эту горячую точку – 81% против. Тем не менее в декабре 2014 г. правительство приняло решение направить в Ирак до 100 инструкторов для обучения бойцов курдского ополчения Пешмерга. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что отправка инструкторов была проведена без обращения за мандатом ООН, юридическим обоснованием является просьба правительства Ирака.

В этом контексте нельзя не вспомнить настойчивые просьбы украинского руководства о поставках оружия для продолжения войны против самопровозглашенных Донецкой и Луганской республик. Такие просьбы адресовались и Берлину, который, однако, пока определенно высказывается против вооружения Киева.

Противоречивы сведения о другой сделке – о поставке БТР Boxer в Литву, которая считает, что имеющихся у нее на вооружении трехсот американских бронетранспортеров M113 теперь недостаточно, да и устарела эта техника. В конце февраля 2015 г. немецкая пресса сообщила об отказе федерального правительства поставить Литве Boxer; при этом упоминалось, что литовцы хотели ускорить поставку, предлагая заключить межправительственное соглашение. В этом случае компаниям-производителям Krauss-Maffei Wegmann и Rheinmetall не пришлось бы запрашивать и ждать правительственного разрешения на поставку. Депутаты бундестага, причем не только консерваторы, но и ведущий эксперт социал-демократов Райнер Арнольд, осудили такое решение правительства, заявив, что Прибалтике нужно помогать всеми силами. Официальная версия литовской стороны несколько иная. Посол Литвы в Германии Дейвидас Матулионис «удивился» информации по поводу Boxer, т.к. формального запроса его правительство не направляло. Впрочем, он не стал отрицать, что могли иметь место неофициальные контакты, а также подтвердил, что в конце марта ожидается решение о поставке более 100 единиц колесных бронемашин консорциумом, в состав которого входит немецкая фирма. В середине марта посол выступил в бундестаге с докладом «Взгляд Литвы на будущее Европы», посвятив его «развязанной Россией войне против дружественной Украины». Посол выступал по приглашению Министерства иностранных дел Германии, что выглядит как завуалированное извинение правительства за свой, пусть неофициальный отказ. Стоит упомянуть, что спикер Министерства обороны еще в феврале заявил, что Германия поддерживает модернизацию литовских Вооруженных Сил в связи с возросшей потребностью в обороне у стран альянса.

Не дожидаясь формального пересмотра действующей оборонной доктрины, немецкие военные подключаются к практическим мерам, которые НАТО представляет как ответ на российскую угрозу. Речь идет в первую очередь о реализации мобилизационной директивы Readiness Action Plan, утвержденной решениями саммита НАТО в Уэльсе. В частности, увеличена общая численность Сил быстрого реагирования. В составе этих сил под руководством «рамочных наций» Германии, Норвегии и Нидерландов создается новое мобильное соединение Very High Readiness Joint Task Force (VJTF, «Острие копья»). Окончательное развертывание подразделения запланировано на 2016 г., когда, по предварительным планам, оно будет на постоянной основе размещаться на территории Польши. К этому времени в странах Балтии, Польше, Румынии и Болгарии будут размещены дополнительные вооружения и боеприпасы и созданы «штабные точки» (или «логистические центры»). Из 40 военнослужащих этих «точек» половину будут составлять немцы. В качестве «рамочной нации» Германия взяла на себя обязательство направить в 2015 г. в состав Сил быстрого реагирования 4000 военнослужащих, из них 2700 – в состав Immediate Response Force и 1300 – в состав Response Forces Pool (для сравнения: в 2013 г. в Силах быстрого реагирования НАТО было всего 3000 бундесверовцев). В 2015 г. штаб Сил быстрого реагирования временно располагается в Мюнстере (федеральная земля Северный Рейн-Вестфалия); он формируется на базе существующего там штаба немецко-нидерландского корпуса численностью 1200 военнослужащих. Постоянный же штаб с 2016 г. должен начать функционировать на территории Польши.

Пост командующего Силами быстрого реагирования будет ротационным; в 2015 г. его занимает генерал-лейтенант Сухопутных войск бундесвера Фолькер Хальбауэр, имеющий опыт командования контингентом KFOR в Косово (2012-2013 гг.). В 1991-1992 гг. он закончил командно-штабной колледж Армии США (Command and General Staff College, Форт-Ливенуорт, штат Канзас).

Все эти действия противоречат обязательству, зафиксированному в Основополагающем акте об отношениях между РФ и НАТО от 1997 г. (раздел IV): «НАТО подтверждает, что… будет осуществлять свою коллективную оборону и другие задачи через обеспечение необходимых совместимости, интеграции и потенциала усиления, а не путем дополнительного постоянного размещения существенных боевых сил». Но альянс считает себя впредь не связанным этим обязательством в силу того, что присоединение Крыма он рассматривает как нарушение Россией взаимного обязательства согласно разделу I данного соглашения: «отказ от применения силы или угрозы силой… против любого другого государства, его суверенитета, территориальной целостности». Следует отметить, что еще в первой половине 2014 г. немецкие военные выступали за соблюдение упомянутого соглашения, против размещения дополнительных контингентов НАТО в странах Центральной и Восточной Европы на постоянной основе. Заслуживает внимания и то обстоятельство, что, по опросам от февраля 2015 г., НАТОвские действия считали ошибочными семеро из десяти опрошенных немцев, а среди представителей Левой партии и зеленых – 8 из 10.

Усиление кооперации внутри альянса руководство бундесвера рассматривает как характерную черту оборонной политики в современных условиях. Более того, политическое руководство современной Германии считает, что для вооруженных сил стран НАТО представление о национальной армии является анахронизмом. Но если бундесвер и не является армией, способной к самостоятельным боевым действиям, это обстоятельство не отменяет внутреннюю оборонную политику. О кардинальном характере происходящих в ней перемен свидетельствует позиция по поводу оборонного бюджета. В первой половине прошлого года немецкие лидеры делали заявления о целесообразности сохранения расходов на текущем уровне в 1,3% ВВП. В частности, министр финансов Вольфганг Шойбле называл повышение оборонных расходов «не разумной политикой, а прямой противоположностью тому, что нам нужно». Но года не прошло, как Шойбле, борец за бездефицитный госбюджет, сдал свои бастионы. В начале марта 2015 г. он заявил о предстоящем росте оборонных расходов Германии, правда – с 2017 г. Но отнюдь не в надежде, что ситуация изменится к лучшему, а потому, что промышленность не в силах быстро обеспечить выполнение расширенного оборонного заказа. Заявление Шойбле – прямое следствие обязательства, взятого на себя главами государств и правительств стран НАТО на саммите в Уэльсе: довести в течение предстоящих 10 лет оборонные расходы до уровня 2% ВВП. Бюджет бундесвера на 2014 г. составлял 32,44 млрд. евро. На 2015 г. по проекту – 32,26 млрд. евро, но утвержден несколько большим – 32,97 млрд. евро (оба года – 11% общих расходов бюджета). А изначально пятилетний финансовый план на 2011-2015 гг. предусматривал выделение соответственно 30,9 и 30,4 млрд. евро. Повышение до уровня 2% ВВП будет равносильно наращиванию оборонных расходов не менее чем на 15 млрд. евро.

Немецкие войска составляют основу сухопутной ударной мощи НАТО, поэтому в последнее время Берлин увеличивает заказы на закупку сухопутных вооружений.  Осенью 2014 г. был увеличен заказ на поставку БТР Boxer: со 191 до 321 машины, в денежном выражении – на 620 млн. евро. В обосновании соответствующего запроса бюджетному комитету указывалось, что в связи с изменением ситуации в сфере европейской безопасности прежде запланированная закупка явно недостаточна. Предполагается увеличить оборонный заказ на комплекты экипировки «Современный пехотинец».

Поскольку рост финансирования отложен до 2017 г., в начале марта 2015 г. министр обороны распорядилась приостановить списание устаревших моделей танка Leopard. В ходе военной реформы предшественник Ляйен, Томас де Мезьер, утвердил план сокращения основных систем вооружений, который теперь пересматривается. Танки – один из примеров такого пересмотра. По Мезьеру, количество танков следовало сократить до 255. Теперь вместо того, чтобы продолжить списание, будет воссоздан танковый батальон в Бергене (федеральная земля Нижняя Саксония). Эксперты правящей коалиции ставят вопрос и об увеличении в 2016 г. заказа на новые ОБТ Leopard.

Наиболее важный элемент начатой в 2011 г. военной реформы – отказ от воинского призыва и сокращение численности Вооруженных Сил – пока сохранен. Правда, в связи с украинскими событиями некоторые отставные генералы осуждают этот шаг за преждевременность, но пока министр обороны твердо стоит за отмену призыва. Следует, однако, иметь в виду, что юридически призыв не отменен, а приостановлен.

Несмотря на декларирующуюся в Берлине необходимость вновь повысить обороноспособность НАТО в Европе в связи с украинским кризисом, Германия не отказывается и от участия бундесвера в зарубежных миротворческих миссиях; не ставится вопрос ни о сокращении количества этих миссий и численности отправляемых контингентов, ни о региональных приоритетах.

К началу 2015 г. свыше 2400 германских военнослужащих принимали участие в 14 зарубежных миссиях. В 2014 г. были продлены следующие миссии: KFOR (в Косово, после окончания боевой миссии в Афганистане теперь это крупнейшая из операций); UNAMID (Судан); UNMISS (Южный Судан); EUTM-Мали; MINUSMA (Мали и Сенегал); Atalanta (Африканский Рог), UNIFIL (Ливан), OAE (Средиземное море). Был получен мандат парламента на новые миссии EUFOR RCA (ЦАР) и EUTM-Сомали. В районе распространения лихорадки Эбола бундесвер впервые тесно сотрудничает с представителями Красного Креста, но при этом его действия в Западной Африке не имеют статуса особой иностранной миссии. Миссия ISAF в Афганистане была преобразована: с 2015 г. это многонациональная небоевая миссия Resolute Support. Число военнослужащих бундесвера в составе Resolute Support – 850 человек, а в рамках ISAF максимально на территории Афганистана в период с мая по июль 2011 г. находились 5000 немецкий солдат. Перед участниками миссии Resolute Support стоят задачи по обучению афганской армии и организации отправки из Афганистана техники. Отметим, что часть военных грузов из Афганистана возвращалась в Германию северным маршрутом, т.е. в кооперации с российской стороной. Некоторые немецкие политики опасались, что обострение отношений с Евросоюзом может спровоцировать Россию на отказ от выполнения соответствующих договоров, однако подобные опасения оказались безосновательными.

***

Крупнейший после окончания Второй мировой войны кризис системы европейской безопасности, спровоцированный событиями на Украине, ведет к кардинальному пересмотру оборонной политики Германии. Будущее покажет, закрепятся ли нынешние тенденции, а пока приходится констатировать, что позиция Германии в отношении России ужесточилась со второй половины 2014 г. Об этом свидетельствуют следующие факты:

– руководство страны взяло на себя обязательство увеличить военный бюджет;

– Германия приняла на себя функции одной из ведущих стран по имплементации мобилизационной директивы Readiness Action Plan, хотя ранее военные высказывались за соблюдение Акта НАТО-РФ от 1997 г.;

– происходит увеличение некоторых оборонных заказов;

– намечено пересмотреть утвержденные ранее планы сокращения основных систем вооружений.

Возврат к призыву, приостановленному реформой, пока не рассматривается, как не ставится и вопрос об увеличении численности Вооруженных Сил. Вместе с тем с юридической стороны призыв не считается отмененным.

В конце 2014 г. было принято решение о подготовке нового стратегического документа в сфере национальной безопасности – Белой книги бундесвера, которая должна быть утверждена в 2016 г. Документ будет существенно отличаться от действующего аналога, в первую очередь в вопросе о взаимоотношениях с Россией.

Наталия Кирилловна МЕДЕН – научный сотрудник Института экономики РАН, Центр внешней политики России