|
В этот же день МИД РФ распространил заявление главы российского внешнеполитического ведомства Сергея Лаврова, в котором указано, что «для Ирана, принимая во внимание очень напряженную ситуацию в окружающем его регионе, современные системы противовоздушной обороны очень важны». Об этом, в частности, свидетельствует стремительное и тревожное развитие событий в Йемене, где аравийская коалиция проводит операцию против повстанцев-хуситов. |
Сергей Лавров напомнил, что в 2010 г. решение о приостановке выполнения контракта на поставку Ирану ЗРС С-300, который уже был подписан и вступил в силу, было принято Россией добровольно в интересах поддержки консолидированных усилий «шестерки» международных посредников, чтобы стимулировать максимально конструктивный процесс переговоров по урегулированию ситуации вокруг иранской ядерной программы (ИЯП).
Напомнив, что на переговорах в Лозанне между «шестеркой» международных посредников и Ираном к началу апреля 2015 г. был достигнут существенный прогресс и согласованы политические рамки окончательной договоренности по ИЯП, российский министр иностранных дел подчеркнул: «Убеждены, что на данном этапе необходимость в такого рода эмбарго, причем в отдельном добровольном российском эмбарго, полностью отпала».
Далее в заявлении Сергея Лаврова указано, что С-300 – это система, которая имеет исключительно оборонительный характер и ее наличие у Ирана «не поставит под угрозу безопасность какого-либо государства региона, включая, конечно, Израиль».
Надо отметить, что военно-техническое сотрудничество между Россией и Ираном уже прерывалось вследствие западного давления.
Активное ВТС Москвы и Тегерана началось в 1990 г. Ежегодный среднегодовой объем поставок в первой половине 1990-х гг. оценивался в сумму около $500 млн.
Однако 30 июня 1995 г. под давлением США был подписан меморандум Гор-Черномырдин, в соответствии с которым Москва обязалась не заключать новых контрактов на поставки обычных вооружений в Иран, а исполнение уже заключенных завершить к концу 1999 г. Россия не успела реализовать в полном объеме уже подписанные контракты до 31 декабря 1999 г., в результате чего недополучила около $2 млрд. Кроме того, Россия была вынуждена отказаться от поставок Ирану запчастей к ВВТ.
В ноябре 2000 г. Москва официально уведомила американскую администрацию об отказе с 1 декабря 2000 г. от данных в 1995 г. обязательств не поставлять в Иран обычные вооружения.
В период 2000-2010 гг. Россия поставила Ирану 66 вертолетов Ми-17, Ми-171 и Ми-171Ш, около 300 БМП-2, три новых штурмовика Су-25УБК, некоторое количество управляемых артиллерийских снарядов «Краснополь-М», 29 ЗРК «Тор-М1» (12 из них – в буксируемом варианте «Тор-М1Т», специально разработанном Концерном ПВО «Алмаз – Антей» для Ирана).
В 2007 г. был подписан контракт на поставку Ирану пяти дивизионов ЗРС С-300ПМУ-1 в составе 40 пусковых установок на сумму около $800 млн., который не был выполнен.
После введения эмбарго 22 сентября 2010 г. потери России в результате сворачивания военно-технического сотрудничества с Ираном ЦАМТО оценивал в $11-13 млрд. Эта сумма включала как поставки по уже подписанным контрактам, так и упущенную выгоду от сворачивания программ по перспективным проектам. Следует отметить, что в 2001 г. Иран приступил к реализации 25-летней программы перевооружения ВС страны, которая предусматривала в основном ориентацию на закупку ВВТ российского производства.
В перспективе Иран рассматривался как возможный заказчик от 18 до 36 ЗРК среднего радиуса действия «Бук-М2Э» для создания эшелонированной системы ПВО страны. Тегеран также высказывал намерение закупить до тысячи ПЗРК «Игла», РЛС «Гамма-ДЕ», «Каста-2Е2».
Наиболее острую потребность Иран испытывает в самолетах тактической авиации. В этой связи Иран рассматривался российской стороной как кандидат на закупку до 24 новых истребителей Су-30МК и до 50 МиГ-29СМТ общей стоимостью до $2,5 млрд., а также 12 штурмовиков Су-25УБК. Велись переговоры о поставках Тегерану до 50 двигателей РД-33. Тегерану также нужны новые ударные и транспортные вертолеты (Ми-35М или Ми-28Н, Ми-26), а также противолодочные Ка-27/Ка-28.
По военно-морской тематике Иран мог стать вероятным покупателем ракетных и патрульных катеров, корветов, а также ДКВП «Мурена» и «Зубр», ДЭПЛ проекта 636, а также заказчиком модернизации двух лодок проекта 877ЭКМ с возможной интеграцией ракетного комплекса Club-S с ПКР 3М-54Э.
В сегменте техники сухопутных войск Иран высказал заинтересованность в приобретении танков Т-90С. Объем поставок этих ОБТ мог достигнуть 350 машин. Дополнительные потребности в БМП-2 оценивались в 700-1000 машин, а в перспективе Иран мог закупить БМП-3 и БМП-3Ф. Тегеран интересовался закупкой ПТРК, буксируемых артиллерийских орудий «Нона-К», а также ОТРК «Искандер-Э».
Многие из этих вооружений Ирану по-прежнему нужны. В перспективе, если окончательное соглашение по ядерной программе Ирана будет подписано, а эмбарго СБ ООН на поставки вооружений Тегерану отменено, для России вновь откроется этот очень емкий рынок. Но теперь Москве предстоит побороться за него, прежде всего – с Китаем.
В случае «полноценного» возвращения на иранский рынок, объем поставок в среднесрочной перспективе может составить до $10 млрд. Речь идет как о возобновлении ранее замороженных программ, так и о реализации новых проектов.