Александр Мозговой

«ПОЮЩИЕ ФРЕГАТЫ»

Некоторые историки военного судостроения утверждают, что в 60-70-е годы прошлого века лучшие корабли для эскорта американских ударных авианосцев создавались в Советском Союзе. Они имеют в виду БПК проекта 61 разработки Северного ПКБ (главный конструктор – Борис Купенский). Они развивали максимальную 35-узловую скорость хода, обладали отличными мореходными качествами, несли по два зенитных ракетных комплекса и мощное противолодочное вооружение. Эти обстоятельства и позволяют говорить о них, как о лучших эскортниках своего времени.

Американцы называли 61-е «поющими фрегатами». И это почти правда. Большие противолодочные корабли этого проекта, конечно же, не пели в прямом смысле слова. Но работающие газовые турбины БПК, особенно на форсаже, создавали впечатление, будто корабли выводят какую-то мелодию. Тут к месту напомнить, что в американском флоте в те времена корабельная классификация отличалась от нынешней, стандартизированной со всеми странами НАТО. К фрегатам тогда относили крупные боевые надводные корабли, предназначенные для действий в океанах. И их ранг был выше, чем у эсминцев.

К фрегатам, например, причислялись корабли типов Mitscher и Farragut полным водоизмещением 4855 и 5650 т, которые позже в соответствии с натовской стандартизацией были переклассифицированы в эскадренные миноносцы. Но у 61-х полное водоизмещение составляло 4510 т, то есть они были меньше, чем вышеназванные корабли ВМС США. Но их американские военно-морские эксперты все равно причислили к фрегатам, хотя в ВМС США были близкие по водоизмещению аналоги – эсминцы типа Charles F. Adams полным водоизмещением 4526 т (см. таблицу).

Почему же 61-е так полюбились американским экспертам и почему некоторые из них непатриотично ставили их выше эсминцев типа Charles F. Adams?

Во-первых, БПК проекта 61 очень красивы. Вытянутый гладкопалубный полностью сварной корпус с заметной седловатостью и острыми обводами (отношение длины к ширине составляло 9,5), вытянутая клиперная носовая оконечность, две четырехногие «прозрачные» решетчатые мачты, четыре большие по площади, но низкие попарно размещенные дымовые трубы, башеноподобные антенные посты РЛС управления ЗУР «Ятаган» придавали БПК неповторимый архитектурный облик. Они были красивы не только в статике, но и в движении, обладая великолепными мореходными качествами. Корабли резали волну, как острый нож масло. Американские эсминцы, созданные на базе ЭМ типа Forrest Sherman первого послевоенного поколения, ничем подобным похвастать не могли.

Во-вторых, красивая архитектура была подчинена выполнению главных задач в дальней морской и океанской зонах – обеспечению ПВО и ПЛО корабельных соединений. БПК несли по две двухбалочные стабилизированные пусковые установки ЗиФ-101 зенитного ракетного комплекса М-1 «Волна» малой дальности. Ракеты В-600 поражали воздушные цели на максимальной дистанции 12-15 км и высоте 10-12 км. Комплекс был максимально унифицирован с ЗРК С-125 «Нева» Сухопутных войск. БПК проекта 61 одновременно могли поражать четыре воздушные цели.

ЗРК RIM-24 Tartar, стрелявшие с двухбалочной пусковой установки Mk 11 эсминцев Charles F. Adams, могли поражать одновременно только две воздушные цели, правда, на большей дистанции – до 18 км, а по высоте – 16 км. И боезапас американского ЗРК был выше – 38 ракет на одну установку, тогда как «обойма» одной ПУ ЗРК «Волна» вмещала только 16 ЗУР (32 на две установки).

Тут надо заметить, что после внезапного нападения японской авиации на Перл-Харбор у ВМС США возникла своего рода фобия, впрочем, небеспочвенная, боязни ударов с воздуха. После появления у Соединенных Штатов, а затем и в Советском Союзе ядерного оружия эта фобия еще более усилилась. Вот почему развитию средств ПРО в американском флоте уделялось и уделяется первостепенное внимание.

Отрыв в этой сфере американцев увеличился после того, как на ЭМ типа Charles F. Adams появились однобалочные пусковые установки Mk 13 с высоким темпом перезаряжания (каждые 10 секунд) и боезапасом в 40 ракет. Кроме того, ПУ Mk 13 позволяла стрелять не только ЗУР, но и противокорабельными ракетами Harpoon. Затем на смену ЗРК Tartar пришел более совершенный зенитный ракетный комплекс RIM-66А Standard (SM-1) с дальностью стрельбы до 74 км.

Но и советские конструкторы постоянно занимались совершенствованием «Волны». «Волна-М» уже стреляла на 20 км по дальности и 14 км по высоте. «Волна-П» с повышенной помехозащищенностью и оптикоэлектронным каналом сопровождения цели была способна поражать не только воздушные, но надводные цели, то есть комплекс стал универсальным. Модификация «Волны-Н» с ракетой В-601М предназначена для поражения целей, летящих на высоте 3-5 м над поверхностью моря, и стреляет на 28 км.

Два 127-мм универсальных орудия Mk 42 с дальностью стрельбы 23 700 м и скорострельностью 40 выстрелов в минуту американских эсминцев, конечно же, превосходили советские спаренные 76-мм пушки АК-726. Но не стоит забывать, что артсистемы БПК предназначались не для артиллерийских дуэлей с противником, а преимущественно для поражения воздушных целей. И с этой работой они справлялись при помощи системы управления огнем «Турель», выпуская по атакующим с неба по 90 выстрелов в минуту на дальность до 13 км и 9 км по высоте.

Противолодочное вооружение советских БПК и американских ЭМ было вполне сопоставимым. Максимальная дальность ПЛУРО ASROC составляла 8 км. Но и советские противолодочные 533-мм самонаводящиеся торпеды СЭТ-53М с ударными и неконтактными взрывателями, выстреливаемые из пятитрубных торпедных аппаратов ПТА-53-61, «бежали» к цели на 14 000 м на скорости 29 узлов. И уклониться субмаринам от их атаки затруднительно. По мнению специалистов, РБУ-6000 «Смерч-2» и РБУ-1000 «Смерч-3» уступают американским противолодочным 324-мм торпедам Mk 44 и Mk 46, которые выстреливаются из трехтрубных торпедных аппаратов Mk 32, состоявших на оснащении эсминцев Charles F. Adams. Но это относится только к атакам дизель-электрических подлодок. Против скоростных и глубоководных атомоходов они одинаково малорезультативны. Однако РБУ-6000 были и до сих относятся к лучшим средствам противоторпедной защиты надводных кораблей. Могут они крушить и береговые укрепления, поддерживая своим огнем десант.

БПК располагали площадкой для приема противолодочного вертолета Ка-25ПЛ. Для него имелся запас авиатоплива в двух емкостях объемом 5800 литров. Целые арсеналы авиационного противолодочного оружия размещались на борту кораблей, в том числе торпеды, глубинные бомбы разных моделей, гидроакустические буи. Самым грозным оружием этого арсенала по праву считались атомные глубинные бомбы РЮ-2-2. Вертолет с его широкими поисковыми возможностями и мощным оружием существенно повышал противолодочный потенциал БПК проекта 61.

В отличие от своих американских визави российские противолодочные корабли могли ставить минные заграждения. Они оснащались рельсами и скатами для мин типов ИГДМ-500, КАМ, КСМ, «Серпей» и КБ «Краб». На надстройке располагались минометы Ф-82-Т для постановки помех РЛС противника и радиолокационным головкам самонаведения противокорабельных ракет.

Вполне отвечало требованиям времени радиотехническое вооружение БПК проекта 61. Две РЛС обнаружения МР-300 «Ангара» не только позволяли следить за окружающей обстановкой, но и выдавали целеуказание ЗРК «Волна», ракеты которой наводились на цель станцией «Ятаган». Навигацию обеспечивала РЛС «Дон». Имелись станции госопознавания, радиоразведки и радио­противодействия. Антенны поисковой гидроакустической станции кругового обзора и целеуказания МГ-311 «Титан» и стрельбовая ГАС МГ-312 «Вычегда» монтировались в подкильном обтекателе. «Титан» при благоприятных гидрологических условиях мог обнаруживать в режиме эхопеленгования подводные цели на дистанции до 8 км и до 18 км – в режиме шумопеленгования. Обе ГАС могли применяться на достаточно высоких скоростях хода.

Впервые в отечественной практике на БПК проекта 61 главный командный пункт размещался не в надстройке, а на нижней палубе. Там же во время боя надлежало пребывать и командиру. На корабле, разумеется, имелся ходовой пост с верхним и сигнальным мостиками. Но там находились лишь вахтенные офицеры и матросы. В ГКП же были сосредоточены штурманское управление, управление ПВО и ПЛО, связью, средствами радиотехнического противодействия. На случай выхода из строя во время боя ГКП имелся запасной командный пункт.

Впервые в отечественной практике морякам во время плавания не было надобности выходить на верхнюю палубу. От носовой части надстройки, а она простиралась на 2/3 длины корпуса, до самой кормы шел так называемый штормовой коридор, по которому личный состав по тревоге в любую погоду мог добраться до своих боевых постов, не замочив подметок.

Но изюминкой БПК проекта 61, безусловно, была энергетическая установка. Впервые в мире на большом надводном корабле внедрили всережимный газотурбинный агрегат. То есть он работал на полных и на малых ходах. При этом, как известно, при использовании ГТУ чем меньше ход, тем больше сжигается топлива. Поэтому командиры советских больших противолодочных кораблей предпочитали ходить не проектной экономической 18-узловой скоростью, а на 22-24 узлах. На скорости 30 узлов наши БПК пробегали 2000 миль, в то время как паротурбинные эсминцы типа Charles F. Adams – 1850 миль.

Большие по площади дымовые трубы не только наилучшим образом способствовали смешиванию выхлопных газов с атмосферным воздухом, что уменьшало визуальную и тепловую заметность, но облегчали доступ к силовым установкам. Замена изношенных механизмов производилась через люки, расположенные в них, агрегатно и в короткие сроки.

Впервые в отечественной практике для рядового и старшинского состава появилась столовая, которая одновременно могла обслужить до двух третей экипажа. Но на 61-х, увы, были и недостатки, которые нередко являлись продолжением достоинств этих кораблей. «Пение» газовых турбин создавало избыточную шумность, к которой трудно было привыкнуть. Конструкторы внедряли современные средства звукоизоляции, однако избавиться от надоедливого шума не удалось. Другой просчет – отсутствие кондиционеров. БПК строились в соответствии с требованиями к участию в ядерной войне. Иллюминаторы на них отсутствовали. И когда корабли попадали в жаркие широты, дышать в помещениях становилось трудно.

Головной БПК проекта 61 «Комсомолец Украины» (первоначально значился как СКР-25, то есть классифицировался как сторожевой корабль) заложили на заводе им. 61 коммунара в Николаеве 15 сентября 1959 г., 31 декабря 1960 г. его спустили на воду, госиспытания начались 15 октября 1962 г., а 31 декабря того же года он вошел в строй ВМФ. В 1966 г. создатели корабля были удостоены Ленинской премии. Всего до 1973 г. включительно было построено 20 кораблей данного проекта: 15 – на заводе им. 61 коммунара и 5 – на Ленинградском судостроительном заводе им. А. Жданова. Все БПК кроме головного, «Красного Крыма» и «Красного Кавказа», унаследовавших названия гвардейских крейсеров Черноморского флота, прославившихся в годы Великой Отечественной войны, получили лихие миноносные имена: «Сообразительный», «Проворный», «Сметливый» и т.д.

По мере строительства и ввода в строй на БПК осуществлялась не только модернизация ЗРК «Волна». На кораблях появилась более совершенная РЛС МР-500У «Кливер». Наиболее глубокой оказалась модернизация четырех БПК по проекту 61МП и достройка «Сдержанного» по проекту 61М. Эти корабли получили новую ГАС «Платина» с подкильной и буксируемой антеннами. Вместо РБУ-1000 в районе миделя были установлены четыре шестиствольных 30-мм автомата АК-630М. Но самое главное – на них побортно разместили по две стреляющие в сторону кормы пусковые установки противокорабельных ракет П-15М «Термит» с дальностью поражения целей до 80 км. То есть эти корабли стали многоцелевыми и их даже на короткое время переквалифицировали в ракетные.

Но, пожалуй, самыми совершенными в этом семействе стали пять эсминцев проекта 61МЭ, построенных в 1976-1987 гг. для ВМС Индии. Их вооружение включало две ПУ «Волна», четыре ПКР П-20 (экспортный вариант «Термита»), стреляющие вперед по курсу, пятитрубный торпедный аппарат ПТА-53-61, два двенадцатиствольных РБУ-6000, одну спаренную 76-мм артиллерийскую установку АК-726, четыре спаренных 30-мм автомата АК-230 или четыре шестиствольных автомата АК-630М. Вертолет Ка-25 наконец обрел постоянное базирование в полуутопленном кормовом ангаре.

За время эксплуатации в Индии эти корабли тоже подвергались модернизации. На них появлялись электронные системы индийского и израильского производства. На первых трех эсминцах серии вертолеты Ка-25 заменили на индийские винтокрылые машины Chetak, а на двух последних – на Ка-28. На смену АК-726 пришли итальянские 76-мм артустановки OTO Melara, которые по лицензии выпускаются в Индии. На головном ЭМ Rajput вместо ПУ П-20 установили двухконтейнерные пусковые установки сверхзвуковых противокорабельных ракет BRAHMOS российско-индийской разработки. На том же корабле проводились испытания баллистических ракет Dhanush («Лук»). Еще более глубокую модернизацию прошли Ranvir и Ranvijay. На них вместо кормового ЗРК «Волна» разместили 8 ПКР BRAHMOS в вертикальных пусковых установках и побортно две восьмиконтейнерные ПУ израильских ЗУР Barak («Молния») с дальностью поражения целей до 12 км.

Эскадренным миноносцам типа Rajput уже под 40. 19 мая этого года Ranjit выведен из состава ВМС Индии. По мере пополнения флота кораблями проекта 17B и другие ЭМ проекта 61МЭ будут списаны.

ВЗЯЛ НА СОПРОВОЖДЕНИЕ

8 августа этого года американский эсминец Porter типа Arleigh Burke вошел в акваторию Черного моря и сразу же был взят на сопровождение сторожевым кораблем «Сметливый». Это не первое рандеву двух кораблей в Черном море. В июне 2016 г. «Сметливый» так же «пас» Porter, дабы тот не позволил себе чего-нибудь враждебного в отношении Российской Федерации. Для СКР это привычная работа не только у родных берегов, но и в Средиземном море. И хотя эсминцы типа Arleigh Burke значительно моложе российского «поющего фрегата», оторваться от него они не могут. По-прежнему скорость – один из козырей российского корабля.

Все его собратья списаны в 90-х годах прошлого века и на рубеже нового тысячелетия. Ему повезло, потому что «Сметливый» стал объектом долгостроя. Этот парадокс вполне в духе новейшей российской истории. В 1987 г. корабль стал на ремонт и модернизацию по проекту 01090 в Севастопольском морском заводе им. Орджоникидзе. Страна разваливалась, и работы шли ни шатко ни валко. Распад СССР, как нетрудно догадаться, не способствовал обновлению БПК, который вскоре был переквалифицирован в сторожевой корабль. Но за восемь лет все-таки удалось завершить начатое.

На «Совершенном» появилось много новинок. На месте бомбометов РБУ-1000 смонтировали счетверенные пусковые установки противокорабельного ракетного комплекса «Уран». Были усилены средства обнаружения подводных лодок. На месте демонтированных вертолетной площадки и кормовой артиллерийской башни надстроили помещение неакустической системы обнаружения кильватерного следа подводных лодок «Кайра» МНК-300. Еще ранее на корабле разместили станцию обнаружения по тепловому следу (СОТС) МИ-110КМ. Из РБУ-6000 теперь можно стрелять противолодочными ракетами 90Р комплекса РПК-8. 90Р – ракета с управляемым самонаводящимся гравитационным снарядом. РПК-8 в 8-10 раз превосходит возможности комплекса «Смерч-2». На СКР внедрили также ЗРК «Волна-Н». Около ходовой рубки разместили системы постановок помех ПК-10 и ПК-16.

«Сметливый» не только старейший боевой корабль отечественного флота, но один из самых плавающих. Еще до модернизации он выполнил двенадцать боевых служб, участвовал в десяти межфлотских учениях и прошел более 320 000 миль. За его кормой пенились воды Черного и Средиземного морей, Атлантики и Индийского океана. Он побывал с визитами в десятках зарубежных портов. Во время второй войны в Абхазии в мае 1998 г. корабль использовался в зоне конфликта в качестве ретранслятора связи. В августе 2008 г. СКР участвовал в операции по принуждению Грузии к миру. Летом 2015 г. в плавучем доке ПД-30 13-го судоремонтного завода Черноморского флота на корабле смонтировали новейшую станцию cистемы cпутниковой cвязи «Центавр-НМ3». Интенсивность использования «Сметливого» возросла после начала участия России в антитеррористической операции в Сирии. Принимал он участие в 2016-2017 гг. и в походе межфлотского соединения во главе с тяжелым авианесущим крейсером «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов». СКР прошел за 129 суток почти 20 000 миль и посетил сирийский порт Тартус.

22 мая 2017 г. «Сметливый» в очередной раз вошел в состав оперативного соединения ВМФ России на Средиземном море. Под флагом заместителя командующего Черноморским флотом вице-адмирала Валерия Куликова он совместно с новейшими фрегатами «Адмирал Григорович» и «Адмирал Эссен» принял участие в зачетном тактическом учении дивизии надводных кораблей c проведением конвойной операции, тренировками по организации противовоздушной, противолодочной и противодиверсионной обороны и отработкой встречного морского боя. Тогда же корабль выполнил ракетную стрельбу ЗРК «Волна-Н» по воздушной мишени и поразил огнем артиллерии морскую цель. Затем корабли соединения отработали совместную атаку условной подводной лодки с выполнением стрельб реактивными глубинными бомбами.

Столь же насыщенными выпали прошлый и текущий годы. Тут было и слежение за маневрами 2-й корабельной группы НАТО, и сопровождение американского эсминца Carney, и боевая служба в Средиземном море, и наблюдение за военно-морскими учениями Sea Breeze 2019 у берегов Украины, и вот теперь контроль за действиями ЭМ Porter ВМС США.

Историки называют корабли 61-го проекта и их модификации этапными не только в отечественном, но и в мировом военном кораблестроении. Решения, в них заложенные, нашли развитие за рубежом. Например, американские эсминцы типов Spruance и Kidd, а также крейсера типа Ticonderoga позаимствовали у 61-х схему энергетических установок. В СССР у них не было прототипов, как не было и последователей. Если ракетные крейсера типа «Грозный» (проект 58), и первоначально классифицировавшиеся тоже как сторожевые корабли, породили целую цепочку больших ракетных кораблей: крейсера проекта 1134, БПК 1134А и 1134Б, крейсера 1164, то у великолепных БПК проекта 61 такой линии выстроить нельзя, если не считать ни столь уж глубокие модернизации проекта: 61М/61МП и 61МЭ. Странно и необъяснимо! Можно, разумеется, к дальним родственникам приписать БПК проекта 1155. Однако это будет большой натяжкой. Это все-таки совсем другое поколение с почти вдвое большим водоизмещением и с совсем другим вооружением.

Конечно, «Сметливому» давно пора на покой. Он не только старейший боевой корабль Российского флота, но и старейший корабль класса «эсминец» в мире. Несомненно, его нужно сохранить в качестве корабля-памятника, в котором воплощена одна из ярких страниц отечественного кораблестроения, а также история ВМФ от эпохи «холодной войны» до нынешних непростых времен. Ну а пока поздравляем «Сметливый» и его экипаж с полувековым юбилеем корабля! Желаем ему новых счастливых плаваний!