Илья КЕДРОВ

Путь «Булавы» – первой отечественной твердотопливной морской стратегической ракеты – на флот был трудным. Однако успешное завершение этого проекта доказывает, что творческому коллективу Московского института теплотехники, возглавляемому Сергеем Никулиным, по плечу самые сложные задачи.

Напомним, что разработка «Булавы» началась в 1998 г. – в трудный период сокращения, оптимизации и недофинансирования российских Вооруженных Сил, когда по результатам кризисных 90-х ОПК фактически балансировал на грани развала. Решение Совета безопасности РФ о наделении МИТ полномочиями по разработке морской МБР, унифицированной по узлам и агрегатам с сухопутным комплексом РВСН «Тополь-М», кому-то до сих пор кажется спорным, но на деле оно оказалось совершенно верным. В непростых экономических условиях оно позволило сконцентрировать финансовый и творческий потенциалы государства и ОПК, открыв дорогу к дальнейшей унификации «Булавы».

Для понимания ситуации важно отметить, что «Булава» хоть и имеет с ракетой «Тополь-М» общие агрегаты, однако с точки зрения законченной конструкции это разные изделия. Но межвидовая унификация этого комплекса вполне возможна – об этом генеральный конструктор ракеты Юрий Соломонов не раз говорил в своих интервью журналу «Национальная оборона». По его словам,  принципиальная реализуемость технического решения по использованию «Булавы» в составе комплексов наземного базирования показана в материалах эскизного проекта, и, если заказчик сочтет возможным решить проблему обновления арсеналов и наращивания возможностей РВСН таким способом, значит это будет реализовано. Но, безусловно, в ряде случаев по отдельным элементам конструкции, даже при полномасштабном использовании ракеты «Булава», надо будет кое-что приспосабливать для применения в наземных условиях. Речь идет о незначительной части элементов конструкции, которые нужно будет адаптировать к условиям наземной эксплуатации. В стоимостном выражении – это не более 10% цены всего изделия. В декабре 2012 г. стало известно, что в России ведутся опытно-конструкторские работы по созданию нового образца боевого железнодорожного ракетного комплекса (БЖРК), создание которого должно завершиться к 2020 г. И в качестве ракеты для нового БЖРК вполне может быть использована «Булава». В том виде, в котором она принята на вооружение ВМФ в составе РПЛСН проекта 955, она, по оценке Юрия Соломонова, будет гарантированно существовать до 2050 г., а более новая сухопутная модификация (если она появится) – видимо, и того дольше.

Создание морской МБР «Булава» продолжалось 14 лет. Много это или мало? О сроках разработки и объ-емах испытаний ракет морского базирования, созданных в СССР, можно судить по следующим цифрам. Создание первой в мире межконтинентальной баллистической ракеты морского базирования РСМ-40 (Р-29) в КБ «Машиностроение» заняло 10 лет. Испытания проводились в три этапа на протяжении 1969-1972 гг. Программа включала в себя пуски с морского и наземного стендов, а также с подводной лодки. Всего за 4 года было осуществлено 32 испытательных пуска ракет этого типа. Затем последовал еще один раунд летных испытаний, осуществлявшихся с бортов переоборудованной под комплекс Д-9 лодки К-118 и новой субмарины проекта 667Б К-279. Всего было запущено 19 ракет (13 ракет с К-118 и 6 с К-279), 18 запусков были признаны удачными.

Развитием ракеты Р-29 стала МБР с разделяющейся головной частью РСМ-50 (Р-29Р). Совместные летные испытания РСМ-50 проводились с ноября 1976 по октябрь 1978 г. Всего было запущено 22 ракеты, из них четыре в моноблочном, шесть в трехблочном и 12 в семиблочном снаряжении. Положительные результаты испытаний позволили принять на вооружение эту ракету в составе ракетного комплекса Д-9Р в 1979 г. (а ОКР по этой теме были открыты в начале 70-х). В ходе совместных летных испытаний следующей модификации ракеты – РСМ-54 (Р-29РМ) – было выполнено 16 пусков, из которых 10 прошли успешно. Работы по созданию РСМ-54 велись на протяжении семи лет – с 1979 по 1986 гг.

Если говорить о самом Московском институте теплотехники, то для создания стратегического мобильного комплекса «Тополь» потребовалось 9 лет (1975-1984). Причем «Тополь» создавался в наиболее благоприятных для советского ВПК условиях, которые не могут идти ни в какое сравнение с современными реалиями оборонной промышленности.

Путь от защиты эскизного проекта «Булавы», который состоялся в первой половине 2000 г., до обеспечения готовности к началу летных испытаний составил четыре года – срок рекордный. Полетела «Булава» через пять лет после начала работ над нею. Важно отметить, что конструкторы вообще отказались от этапа наземных стендовых испытаний, что и позволило сократить срок создания комплекса на 2-3 года.

Первые два и последующие пуски ракеты полностью подтвердили основные проектно-конструкторские решения. Неудачные испытания в последующем были вызваны исключительно производственно-технологическими причинами. В ходе освоения производства на Воткинском заводе нового изделия, связанного с внедрением новых технологий, рабочие и инженерно-технический персонал предприятия приобретали необходимые навыки. По мере их накапливания те или иные несовершенства, связанные с реализацией технологического процесса, исчезают, то есть уменьшается количество отступлений от требований конструкторской документации, что потенциально опасно для качества изготовления изделия.

Кроме того, чтобы радикально повысить качество конечной продукции, необходимо максимально исключить человеческий фактор из процесса изготовления сложнейшей техники. То есть, как на самом головном предприятии по программам стратегического ракетостроения – Воткинском заводе, так фактически и во всей его кооперации, необходимо ускоренными темпами проводить техническое перевооружение. Очевидно, что сделать это быстро можно лишь при непосредственной финансовой поддержке государства.

Еще один серьезный комплекс проблем, связанных с производством стратегических ракетных комплексов, – это общее состояние российского ОПК в целом и кооперации Московского института теплотехники в частности.  Юрий Соломонов не раз говорил об утрате технологий и целых предприятий, вовлеченных в производственную цепочку Воткинского завода. Достаточно сказать, что при производстве ракет «Тополь-М», «Ярс» и «Булава» безвозвратно исчезли почти 50 наименований материалов. Им можно подобрать замену, однако процесс этот долгий и дорогостоящий, государственный аппарат должен обращать на него все свое внимание, поскольку выполнить эту задачу в одиночку Московскому институту теплотехники просто не под силу. Одним из вариантов решения этой проблемы стало создание на базе института холдинговой структуры – Корпорации МИТ, которую возглавил Сергей Никулин. Опасно однако думать, что с формированием корпорации все технологические и производственные проблемы, связанные с созданием и серийным изготовлением стратегических ракет, решатся сами собой. Государству необходимо уделять этому вопросу самое серьезное внимание, поскольку именно стратегический ядерный щит является важнейшим гарантом суверенитета и территориальной целостности России.

Наконец, по-прежнему требует решения вопрос о полноценном восстановлении на производстве военной приемки. Качество сложнейшей ракетной техники, несмотря на огромное количество ручных операций, которые были и 50 лет назад и сохраняются до сих пор, в советские времена поддерживалось мощным институтом военных представительств, наличие которого обеспечивало двойной контроль за производством, а как следствие – качество конечной продукции. После распада СССР институт военпредов оказался фактически развален, в результате из-за дефектных полуфабрикатов, по которым завод-изготовитель не провел масштабного контроля качества, сорвалось одно из испытаний «Булавы».

Важно отметить и тот факт, что впервые за время существования морской составляющей СЯС комплекс «ракета «Булава» – стратегический ракетоносец проекта 955» создавался как единая система вооружения. Как говорил в одном из своих интервью Юрий Соломонов, «помимо ракеты существует огромное количество систем, обеспечивающих возможность эксплуатации и боевого применения этой ракеты в составе ракетного крейсера. Все это должно функционировать как единое целое в процессе предпусковой подготовки и, собственно, пуска. Функционирование комплекса как единого целого – это, во-первых, очень сложная схемо-техническая задача, а во-вторых, с точки зрения логики взаимодействия этих систем и агрегатов как между собой, так и с ракетой в процессе предстартовой подготовки и старта, являются очень сложным взаимоувязанным процессом». Даже в стоимостном выражении на ракету приходится всего 25-30% от стоимости всего комплекса. Поэтому сроки принятия на вооружение «Булавы» зависели не только от самой ракеты, но и от готовности к сдаче военным РПЛСН.

Серия полностью успешных пусков «Булавы» в 2010-2011 гг., финальным аккордом которых стала залповая стрельба 23 декабря 2011 г., позволила завершить государственные летные испытания этого ракетного комплекса, о чем Министерство обороны заявило в марте 2012 г. Между тем, процесс окончательной доводки носителя и передачи его флоту, отягощенный, правда, и вопросами стоимости готового изделия, затянулся еще почти на год.

Надо отметить, что в марте прошлого года, когда министр обороны заявил об окончании госиспытаний ракеты, говорилось о том, что перед принятием ее на вооружение будет осуществлено еще несколько запусков. Они однако не производились, что вызвало у некоторых наблюдателей недоумение. Как отмечал Юрий Соломонов ранее, в соответствии с тактико-техническим заданием Министерства обороны на разработку новой флотской МБР МИТ обязан выполнить определенное количество пусков. Однако осуществлять их можно не только в ходе программы государственных летных испытаний, но и в рамках боевой эксплуатации путем отстрела контрольно-серийных ракет по планам боевой подготовки. В конечном счете все эти пуски идут в одну копилку. Так что стрелять «Булавой» подводники Северного флота в ближайшей перспективе еще будут неоднократно.

Так или иначе, но теперь «Булава» официально принята на вооружение и будет оставаться главной ударной силой российских морских стратегических ядерных сил не менее 40 лет. В эту ракету заложен весьма значительный модернизационный потенциал, который позволит, практически не меняя ее конструкцию и схему функционирования, сохранять высокий боевой потенциал многие десятилетия. Это обусловлено тремя основными характеристиками. Во-первых, стартовой массой «Булавы», которая позволяет совершенствовать средства преодоления ПРО вероятного противника с учетом возможностей по будущим модернизациям противоракетных средств. Во-вторых, в схеме функционирования ракеты заложен ряд конструкторских решений, формирующих логику ее функционирования на активном участке траектории с возможностью прорыва системы ПРО без изменения энергетических возможностей. В-третьих, сами средства преодоления ПРО разработаны с учетом того, что через 15-20 лет средства поражения зарубежных противоракетных систем могут принципиально измениться. При этом поменяются конструкция и схема функционирования средств преодоления ПРО «Булавы», но их интерфейс с ракетой-носителем будет сохранен. Надо отметить, что предвидеть уже сегодня свой ответ на еще не созданные меры противодействия противника – весьма непростая проектно-конструкторская задача. Но к чести разработчиков «Булавы», а также ракет «Тополь-М» и «Ярс», она успешно решена. То есть все эти МБР потенциально отвечают требованиям не только сегодняшнего и завтрашнего, но и послезавтрашнего дня.